багажом знаний Илоны. Вот где и с кем она целовалась я помню, а заклинания, или там ещё что-нибудь – пусто… Как будто и не знала она по магии ничегошеньки.
Я так рассудил, что моё подсознание сохранило то, что, по его мнению, важно. А так как я к женщинам очень уж неравнодушен, вот подсознание и решило, что эта информация первостепенной важности. Так что обижаться не на кого, кроме себя. Уделял бы больше внимания практическим знаниям по магии, они бы и остались.
Эксперименты с управлением энергией напрямую давали свои результаты. Костёр я мог зажечь, просто пожелав это. Даже напрягаться сильно не нужно. Стихия огня оказалась очень податлива. Может, потому что это Огненные горы, и тут естественные потоки наиболее близки к огню? Трудно сказать, но факт налицо. Я мог держать факел в ладони, как будто у меня на ладошке спирт горит. Мог огонь свернуть в шарик, вытянуть его в копьё, распылить фейерверком из тысячи искр!
Меня это устраивало на первых порах. Пока на охоте не сжёг горную козу. Не хотелось бежать за ней по карнизу. Кинул в неё огненное копьё. Получил горку пепла. Мда-а, первобытные инстинкты не всегда «есть хорошо».
Неожиданно вспомнил стычку с эльфами. Это когда я откачал у группы эльфийских рейнджеров жизненные силы. В истинном зрении каналы вижу, тянуть на себя энергию могу.
Следующая горная коза упала замертво практически сразу. Всего лишь подцепил к ней канал и рывком вынул из неё энергию, пропуская через себя в землю. Навык всплыл как-то сам собой. Мастерство не пропьёшь!!!
Я озадачился разрядами молний. Помнится, Анариэль говорила, что от молний нет защиты. Или Илона? Неважно. Но молнии не хотели получаться. Как я ни пытался создать разряд, ничего не получалось. Я уж и знания физики подключал. Представлял, что там, на камне – минус, а на кончике пальца – плюс. Кроме марева над ладонью, ничего не выходило. Ни в человеческом теле, ни в теле монстра. Это было реально обидно.
К инфополю подключиться не мог: сколько ни представлял себя в колодце-коммутаторе, не выходило. Все видения были домыслами. Да ещё и в сон при этом проваливался.
Попытался установить связь с Лесом. Прижимался к стволам разных деревьев, вжимался в них, пытался слиться. Звал и шёпотом, и орал изо всех сил. Бесполезно. Не отзывался Лес.
Мда-а, ИскИн Ишвара знал своё дело. Убил во мне все самые ключевые знания и умения. Где-то в глубине души я надеялся, что всё восстановится. Нужно только время. Но факты
говорили обратное. Я стал самым заурядным человеком. Защиты нет, связи с инфополем нет, руны не помню, да и то, что помню, не могу воссоздать. Режим ускоренного восприятия недоступен. Так что любой воин мне зад надерёт, просто двигаясь быстрей. Разве что могу фокусы с огнём показывать. И то не факт, что за пределами этих гор всё будет так просто.
Утро началось как обычно. В этот раз ночевал под раскидистым кустом, на склоне горы. Верней, над кустом, используя его как препятствие от скатывания вниз. На самую верхушку перевала взбираться не стал, так как неизвестно, что на той стороне, а ветерок на вершине довольно сильный.
Проснулся рано. Сторона склона смотрела на юг, поэтому восход я увидел одним из первых. Сел, напрягая мышцы спины, рук, шеи, разгоняя кровь по пристывшим конечностям. Поднял посох и, опираясь на него, поприседал. Можно, конечно и разминку провести, но уж больно неудобно. Склон довольно крутой. Почувствовал себя проснувшимся, привычно направился вверх.
Во времена роста гор происходят страшные землетрясения. Итогом таких катаклизмов становятся причудливые очертания горных хребтов, сохраняющиеся на протяжении сотен тысяч лет. Огромная плита, фактически половинка от развалившейся надвое горы, тысячи тысяч лет назад клином вошла в ущелье, образовав балкон для великанов, свисающий над бездонной пропастью. Ветер, дождь и тепло местного светила постепенно придали площадке округлые очертания, сгладив острые углы и выровняв площадку. Камнепады сделали к площадке небольшой мостик от вершины перевала. Впрочем, по этому переходу только сумасшедший рискнет пройти.
Таким образом, получилась довольно просторная площадка, с одной стороны защищённая отвесной стеной остатка некогда высокой горы, с другой – нагромождением огромных валунов. И только в одном месте, там, где плита балконом свисала над бескрайней долиной, открывался взору величественный вид Огненных гор. Где-то далеко внизу змеёй блестело русло реки и косматились лесными массивами бока близлежащих гор.
У самой отвесной стены монументом взвился вверх голубовато-прозрачный кристалл, который явно был не местного происхождения. Под ним, опёршись спиной о гладкую поверхность, сидела молодая девушка. Порванные в нескольких местах широкие кожаные брюки и оторванный рукав куртки говорили о том, что сюда она попала не по своей воле. Растрёпанные вьющиеся волосы хаотично торчали во все стороны, как будто девушка быстро неслась на лошади против ветра, да так и не причесалась.
На запястьях и на лодыжках у девушки были каменные браслеты, по размерам однозначно говорившие, что это не украшения, а кандалы. Такое же каменное кольцо висело на шее пленницы.
Невдалеке от кристалла и девушки валялась опрокинутая клеть, собранная из толстенных палок, с открытой дверцей. Рядом с ней высокой массой
