больше.
– Вангели, – Теодора даже затрясло при звуках его имени, – Вангели держал ее взаперти! Он и его Пятерка Совета!
Теодора залихорадило от единой мысли о ненавистном мэре города. Взгляд Лазара неуловимо изменился: на какой-то миг Тео показалось, что он боится.
– С того момента твоя тень стала не просто нежительской…
– А тенью нелюдимца? Да?
Значит, все-таки он чудовище! Теодор запустил руку в волосы, вцепился до боли.
– Так я монстр, отец? – прошептал он, в отчаянии глядя на Лазара. – Это правда?
Лазар молчал.
– Я монстр!
– Но по-прежнему человек.
Тео провел пальцами по выпуклым очертаниям креста на щеке.
– Я умру? Пап?
Он просто хотел знать. Лазар, поколебавшись, кивнул. Внутри Тео что-то оборвалось, сломалось, но он вдруг почувствовал себя свободным перед мрачной определенностью. «Я умру».
– Папа, – сказал Теодор, – я успею тебя вывести?
Суровый лекарь Лазар Ливиану растерянно моргнул и мягко произнес:
– Тео…
Он поднял руку, но не решился протянуть к Теодору, только стиснул ткань рубашки на груди. Лицо его посветлело, и он улыбнулся:
– Тео… Ты не спасешь меня. Я слишком часто забирал у Смерти ее жертв. Детей, женщин, мужчин. Я не боюсь ее. И всегда знал, что однажды огонь меня догонит.
– Но это же Макабр! – вскричал Тео. – Смерть забирала людей, чтобы оставить на месте похищения игральные кости!
Тео зашарил рукой по карманам и вытащил кубик. Зеленая кость замерцала, разгоняя потемки. Он тяжело дышал. Но отец с грустью покачал головой:
– Нет, Тео. Смерть забрала тех, кого должна была забрать. Я был всего лишь одним из них.
– Но как… Но я же… Я пришел за тобой! Сюда! Папа!
Лазар шагнул ближе, вглядываясь призрачными глазами в каждую черточку лица Тео.
– Ты пришел не для того, чтобы спасти меня, Тео.
Постепенно доходило понимание.
– Ты пришел спасти себя.
Тео мотнул головой, но отец потребовал:
– Тео.
– Но я же…
– Тео! В моей смерти нет зла. Есть только радость, что я выполнил то, зачем пришел. Оплатил свои ошибки огромным количеством спасенных жизней. И знаешь, нежительская жизнь оказалась куда лучше первой. Тео, ты не понимаешь… Есть вещи куда хуже, чем смерть. Например, смотреть, как твой ребенок умирает! – Лазар стиснул руки на груди. – Я дал тебе жизнь! И я хочу только одного. Чтобы мой сын остался собой, тем мальчиком, каким ты очнулся после Связывания… Тем, кто спас филиненка. Кто радовался солнцу и ветру. Кто играл на флуере. Кто остался
– Папа…
– Ты не превратишься в монстра! Слушай меня, Тео: вы все ошибаетесь. Не верьте Смерти. Какое ей дело до людей и их мечтаний? В мире слишком много несбывшихся надежд, чтобы она волновалась о единицах. Правда в том, Тео, что каждый Макабр Смерть жаждет исполнить лишь одно желание – свое.
– Это… ловушка? – задохнулся Теодор. – Макабр – ловушка? Обман?
– Не совсем. – Лазар знакомо прищурился. – Даже в ловушке мудрый увидит выход. Он там же, где и вход. Тебе не нужно гоняться за вещами, которые ты не в силах удержать просто потому, что они не твои. Волшебные зеркала, зелья, золото… Нет. Но ты правильно сделал, что решился на игру, Тео.
– Я пришел сюда за тобой!
Лазар покачал головой.
– И эта цель – спасти не себя, а другого – давала тебе силы все путешествие. Эта капелька любви. Благодаря ей ты остался человечным даже в присутствии тени. Но Вангели…
