Лайза слегка погладила монарха по руке.
— Я вас понимаю, о мой король, и восхищаюсь стойкостью и мужеством, которые требуются от вас каждый день.
— Мари, становитесь моей женой! — вскричал Аравер. — Вы достойны короны! Вместе с вами я смогу вытерпеть жизнь правителя.
— О мой король! Похоже, вы отведали слишком много вина, — Лайза вскочила, многозначительно стрельнув глазами в сторону залы, шум из которой приглушенно доносился сквозь прикрытую дверь. — Вам надо освежиться. Я провожу вас на свежий воздух.
— Да, вы правы, Мари. Я пьян. Я пьян от вас. Давайте пройдем на балкон.
Вслед за королем чародейка по лестнице поднялась на второй этаж дворца. Аравер быстрым шагом пересек зал, обитый зеленым бархатом, и распахнул стеклянные двери. Широкий каменный балкон, опоясывающий целое крыло дворца, был совершенно пуст и слабо освещался светом из дворцовых окон. В парке внизу было темно, украшенные фонариками аллеи, предназначенные для прогулок гостей, располагались с другой стороны дворца. Заливались трелями невидимые птицы. В небе сиял месяц луны, не столько разгоняя, сколько подчеркивая тьму.
Лайза ступила к парапету. Аравер подошел сзади, обнял девушку за плечи, развернул к себе.
— Что вы ответите на мои слова, Мари?
— Но вы женаты, мой король…
— Разведусь! Для вас — разведусь! — мотнул головой король.
— Но и я замужем.
— Ну и что? Ваш муж даст развод, я прикажу ему. А если нет… Отправлю его в ссылку, на войну, только намекните! Все королевство будет вашим!
Аравер решительно отметал возражения герцогини, обняв ее за плечи и настойчиво стараясь поцеловать. Лайза упиралась руками ему в грудь и отворачивала лицо, впрочем, не очень активно, отчего только сильнее возбуждала короля.
— О мой король, не здесь же!
— Здесь. И сейчас, — проговорил Аравер, тяжело дыша.
— Ну уж нет. Тем более не сейчас. Я не хочу быть поводом для разных подозрений. Гости и так наверняка уже заметили наше отсутствие, в том числе и мой супруг. Давайте встретимся после бала… скажем, в библиотеке.
— В библиотеке?
— Почему бы и нет? Достаточно уединенное место. Но я слышала, что мне будет нужен пропуск. Зато никто посторонний не помешает нам. И подозрений не будет. После бала, мой король.
— Этот бал покажется мне вечностью, — проговорил король, чуть поостыв.
Зайдя во дворец, Аравер, схватив лист бумаги, немедленно черкнул разрешение.
— Я буду ждать нашей встречи. И это будет самое трудное ожидание в моей жизни, — произнес он, протягивая листок чародейке.
— А я вам помогу, — с отрешенной улыбкой ответила Лайза, приближаясь к Араверу, кладя ладони ему на виски и заглядывая в его глаза. Тёплый мёд взгляда девушки сменился колючим льдом. — Я вам помогу.
В зал король и чародейка вернулись уже по отдельности. К Араверу немедленно подскочил кто-то из гостей, начал что-то говорить.
Лайза повертела головой, ища Саймона. Бард сидел за одним из столов, повернувшись к молодой красивой девушке в зеленом платье, и что-то ей рассказывал, активно жестикулируя. Девушка слушала, временами заливисто смеясь.
Чародейка пристально уставилась на барда. Почувствовав ее взгляд, Саймон обернулся. Лайза сделала жуткие глаза, указав ими в сторону танцевальной залы. Бард поспешно распрощался с заметно опечалившейся собеседницей и вылез из-за стола.
— В чем дело?
Распорядитель бала объявил вальс.
О… Вальс… Самый романтичный танец из всех, существующих в мире. Вальс — это безумный танец, кружащий партнеров в сумасшедшем вихре чистых эмоций. Объятия, музыка, стремительно уносящая за собой, голова, идущая кругом — все это вальс.
По интимной чувственности с вальсом может сравниться лишь танго. Но если танго — это танец страсти, горячей и ломающей запреты, то вальс — танец первой любви, еще робкой и несмелой, летящей куда-то вдаль. Если танго — это отблески пламени на черных и темно-красных платьях, аромат последней ночи, когда можно все; то вальс — это белое платье, летящее, кружась, по сияющей мириадами огней зале, это по-детски распахнутые глаза, это ожидание принца на белом коне…
— Дамы приглашают кавалеров. Потанцуем?
