— Дело сильно подвинулось. Мы пересадили девяносто восемь кожных участков. Так, Ольга Ивановна? Не сбился я со счета?
— Вы разве собьетесь! — ответила Ольга Ивановна, набрала в шприц раствор новокаина и приблизилась к Сашуре.
Лоскуты кожи для пересадки у Колокольчика брали то с живота, то с бедра. В этот раз поделиться своей кожей должно было бедро.
— Деточка, — виновато улыбнулась Ольга Ивановна, — опять я тебе сделаю бо-бо. Подними чуток рубашку.
— Да ерунда, Ольга Ивановна, — успокоила ее Сашура, придерживая край больничной сорочки у бедра, чуть повыше места инъекции.
Ольга Ивановна ввела новокаин.
— Ну всё, приступаем, — сказал Олег Иванович.
Ольга Ивановна промыла шприц, бросила его в стерилизатор и надела перчатки. Приоткрыв салфетку со стерильным инструментом, выбрала большую острую инъекционную иглу и легко воткнула ее в обезболенный участок бедра. Она ловко подцепила острием иглы поверхностный слой кожи и приподняла его в виде конуса. Олег Иванович срезал скальпелем округлый лоскутик, тоненький до прозрачности. Ольга Ивановна быстро переложила его на шпатель и пересадила на гранулирующую поверхность раны.
— Так, Александр, надевай перчатки, бери иглу.
Я надел перчатки, и Ольга Ивановна, ободряюще улыбаясь, передала мне иглу.
— Колокольчик, надеюсь, не против нового ассистента? — спросил Олег Иванович Сашуру. Он бросил скальпель в лоток с грязными инструментами и взял простое лезвие от безопасной бритвы. — Все же лезвием мне срезать удобнее.
— Саня мой самый лучший друг, — ответила Сашура. — После новокаина, конечно.
— Приподнимай, — сказал Олег Иванович, когда я проткнул кожу иглой.
Я послушно собрал кожу в маленький конус, и Олег Иванович лезвием подсек ее. Я уже хотел перенести его на шпатель, но Олег Иванович махнул рукой:
— Не надо шпателя. Это Ольга Ивановна привыкла так. Переноси прямо с иголки, клади рядом с предыдущим лоскутом. Полсантиметра отступи.
Я уложил лоскуток куда было велено, и он послушно улегся рядом с предыдущим.
— Порядок. Работаем дальше.
Я заработал уверенней, без дрожи поддел иглой очередной кусочек кожи, и снова все получилось хорошо — не зря я столько раз присутствовал на пересадках у Олега Ивановича.
Ольга Ивановна отошла от нас, занялась своими делами.
— Дальше! — скомандовал Олег Иванович.
И я снова воткнул иглу в поверхностный слой кожи.
— Ох и прочно заштопал я твою голову, Колокольчик! — похвастался Олег Иванович, любуясь на свою работу.
— Красиво! Наверное, художественной штопкой, — поддакнула Сашура, сама любившая пошутить.
— Это Александр художественной, а я так, крестиком, — заскромничал Олег Иванович.
— Крестик — это вышивка, а не плотная штопка! — возмутилась Сашура. — Вы мне там наделаете!
Я был так сосредоточен и так боялся оплошать, что даже не поучаствовал в их шутливой перепалке.
Наконец Олег Иванович кинул лезвие в лоток.
— На сегодня всё.
Я туда же кинул иглу и снял перчатки.
— Оля, повязку! — крикнул Олег Иванович.
Ольга Ивановна оторвалась от своих стерилизаторов. Сначала она укрыла всю голову Сашуры тонкой клеенкой с дырочками: через нее удобно наблюдать, как идет процесс заживления, и она же нужна для стока отделяемого, если таковое имеется. Сверху Ольга Ивановна аккуратненько, можно сказать даже красиво, наложила повязку. Мастерица!
— Всем спасибо. Александру даю два дня выходных. С Игорем Владимировичем сам договорюсь, — сказал Олег Иванович.
Я повез Сашуру в палату.
— А вы с Промокашкой скорешились.
Я помог Сашуре перейти с коляски на кровать.
— Тебя, Саня, никто не заменит… — вздохнула Сашура. — Но Нелли — ну такая девчонка удивительная! Она будет моей подругой на всю жизнь!
