Чёрт.
— Скажи мне, что делать. Пожалуйста. Я могу спать на диване. Или ты хочешь, чтобы твои друзья пришли и забрали тебя? Я им позвоню. Просто скажи, что тебе нужно прямо сейчас. Только не плачь, пожалуйста.
Сказать ему, в чём я нуждаюсь? И с чего начать? Я хотела перемотать время назад.
— Чёрт возьми, Райдер. Я хочу, чтобы ты был тем человеком, которым казался мне. Хочу, чтобы моя жизнь наладилась, — толкнула его в грудь. — Я хочу любить тебя в ответ.
Он поморщился, пока я садилась прямо. А ещё он теребил штангу, когда что-нибудь касалось его груди.
— Почему ты это сделал?
— Сделал что?
Я наклонилась и потянула за низ его футболки. Он схватил меня за руку, останавливая. Приковав взгляд к его глазам, я высвободилась и подтянула футболку к плечу. Он отвёл взгляд.
На его груди лежала повязка.
— Что это?
Он пожал плечами, почти переусердствовав с небрежностью.
— Добавил новую татуировку.
— Могу я взглянуть?
Когда он не ответил, я аккуратно поддела пластырь в уголке и оголила тату. Она выглядела свежей и слегка багровой по контуру. Ей было, наверное, всего пару часов.
Он отвёл мою руку в сторону, пробормотав что-то о том, что ему нужно было снять повязку, но слишком напился, чтобы об этом помнить.
— Ты добавил ещё одну птицу? — спросила я.
Он вернул футболку на место.
— Ага.
— Зачем?
— Мне нравится боль, помнишь? — усмехнулся он.
Я удерживала его взгляд своим в молчаливом призыве дать ответы.
— От этого не так больно.
Птицы иллюстрировали его боль? О Господи. Боль исходила из разрыва на груди. Из сердца?
— Почему новая птичка?
— Ты знаешь, почему.
— Из-за этой неразберихи? Из-за того, что связь с этим скандалом ранит?
— Нет, Бринли, мне плевать на то, что могло произойти с газетой. Мне больно, потому что я потерял тебя, — он качнул головой. — Хочешь знать, почему у меня не было девушки? Всё просто. Моё сердце разбилось в тот день, когда отец ушёл от мамы. Мне казалось, что счастья не существует. Нет никакого «навсегда». Затем мама встретила Джеффа. Какое-то время мы были счастливы. Он никогда не смог бы заменить мне отца, но благодаря ему я улыбался. Он относился ко мне как к собственному сыну. Сумел сплотить нашу семью. А потом я поймал его на измене, и всякая надежда исчезла. У меня сердце разрывалось за мать. За жизнь, которой у неё никогда с ним не будет. В тот день я решил не завязывать отношений. Пока не появилась ты.
— Мне казалось, что ничего плохого не случится, пока я буду вести себя правильно. Я никогда не изменял тебе. Никогда не уходил от тебя. Пытался не совершать ошибок, но всё равно облажался, — он вдавил палец себе в грудь. — Эту боль я буду вечно носить здесь.
Он потянул меня назад.
— А сейчас я безумно пьян. Серьёзно, не могу держать глаза открытыми. Пожалуйста, ложись со мной.
Он вновь свернулся вокруг меня, а я всё так и лежала совершенно неподвижно, не в состоянии принять тот факт, что я не более чем мучительное воспоминание, вытатуированное на груди Райдера.
***
Ранним утром следующего дня я выскользнула из-под руки Райдера. Он обнимал меня всю ночь, ни на секунду не отпуская, пока я спала беспокойным сном. Кровать заскрипела, пока я садилась на край и надевала туфли. Оглянулась, прокравшись на цыпочках к двери. Рука Райдера лежала поперёк пустого места, которое занимала я. Проследовала взглядом по ней, распростёртой на простыне, по линиям предплечья, совершенным контурам
