— Но вы ведь всё равно ведьма?
— О да, я всё равно ведьма, но для этого мне совсем необязательно быть шляпой.
Муж Амбер рассмеялся.
— Я понимаю, о чём вы, госпожа. Вот клянусь вам, люди иногда считают, будто я — просто пара рук!
Тиффани смерила его взглядом. Их, конечно, должным образом познакомили в тот день, когда она поженила их с Амбер, и юноша уже тогда произвёл на неё впечатление. Про таких говорят «за ним как за каменной стеной»: надёжный, работящий, и востёр, как его иголки. Такой далеко пойдёт и Амбер с собой захватит. А после того, как Амбер закончит обучение у кельды, как знать, куда
Амбер опиралась на его руку, точно на могучий дуб.
— Мой Вильям для вас подарочек приготовил, госпожа, — сообщила она. — Ну же, Вильям, показывай!
Юноша вручил Тиффани свёрток и откашлялся.
— Не знаю, госпожа, следите ли вы за модами, но сейчас в большом городе совершенно замечательные ткани делают, так что, когда Амбер подала мне идею, я про них тут же и подумал. А ещё нужно, чтобы оно легко стиралось, для начала-то, и, наверное, юбка должна быть с разрезами для метлы, и рукава, пышные у плеча и узкие от локтя до запястья — такой крой «баранья нога» называется, в этом сезоне по ним все с ума сходят, и манжеты на тугих пуговичках, чтобы плотно облегали и не мешались; и внутренние карманы, по возможности незаметные. Надеюсь, вам подойдёт, госпожа. Я здорово наловчился снимать мерки на глаз, правда!
Амбер нетерпеливо запрыгала на месте.
— Госпожа, а наденьте! А примерьте! Ну же, госпожа!
— Что? На глазах у всей толпы? — возразила Тиффани смущённо и вместе с тем заинтригованно.
Но отделаться от Амбер было не так-то просто.
— Так есть же ж шатёр матери и ребёнка, госпожа! Мужчины туда и носу не сунут, госпожа, не беспокойтесь! Побоятся, что им дадут подержать младенца, а он, чего доброго, срыгнёт!
Тиффани сдалась. Свёрток казался богатым на ощупь: мягкий, шелковистый, точно перчатка. Матери и младенцы наблюдали, как она переодевалась в платье, и звуки младенческой отрыжки перемежались завистливыми вздохами.
Амбер, пылая воодушевлением, протиснулась внутрь сквозь откидной клапан и задохнулась от восторга:
— Ой, госпожа, ой, госпожа, до чего ж вам идёт-то! Ой, госпожа! Вы бы сами себя видели, госпожа! Пожалуйста, выйдите покажитесь Вильяму, госпожа, он прямо лопнет от гордости! Ой, госпожа!
Отказать Амбер просто язык не поворачивался. Это же всё равно что, ну, щенка пнуть.
Без шляпы Тиффани чувствовала себя совсем по-другому. Как-то легче. Вильям в свой черёд охнул:
— Жаль, тут нет моего хозяина, госпожа Болен, потому что вы — просто шедевр. Эх, если бы вы только могли себя видеть… госпожа?
На краткую долю мгновения, чтобы люди ничего не заподозрили, Тиффани вышла из тела и посмотрела со стороны, как она кружится в дивном наряде, чёрном, как набитая шестипенсовиками кошка, и подумала: «Я буду носить платье цвета полуночи — и у меня хорошо получится…»
Она поспешно вернулась в тело и застенчиво поблагодарила молодого портного:
— Платье просто восхитительное, Вильям, и я охотно слетаю показаться твоему хозяину. Манжеты — прелесть что такое!
Амбер снова запрыгала от нетерпения.
— Надо бы поторопиться, мы же хотим посмотреть перетягивание каната, госпожа, — Фигли против людей! То-то весело будет!
Действительно, где-то неподалёку раздавался оглушительный рёв: Фигли разогревались. В свой традиционный девиз они уже внесли некоторые изменения:
— Долой Королька! Долой Кральку! Долой господавов! Барон, один штуке — на взаимопррриемлемых условиях, ыть!
— Вы ступайте вперёд, — отозвалась Тиффани. — Я тут кой-кого подожду.
Амбер на миг замешкалась.
— Только не ждите слишком долго, госпожа, не ждите слишком долго!
Тиффани медленно шла в новом чудесном платье, гадая про себя, а осмелится ли носить его каждый день, и тут… чьи-то ладони легли ей на глаза.
— Букетик для прекрасной дамы? Как знать, глядишь, он поможет тебе найти суженого.
Тиффани стремительно развернулась.
— Престон!
Неспешно удаляясь прочь от шумной толпы, они разговаривали обо всём на свете. На Тиффани обрушилась целая лавина новостей: и про смышлёного парнишку, нового школьного учителя, которого Престон обучил себе на смену, и про экзамены, и про докторов, и про Бесплатную больницу
