Я не смог сдержать улыбку, когда наклонился, чтобы помочь ей.
– Клянусь, твоя неуклюжесть самое милое зрелище, которое мне доводилось видеть.
Она сжала губы, чтобы скрыть улыбку, и стукнула меня по плечу.
– Ты так говоришь только потому, что любишь меня.
– Именно!
Дверь распахнулась, и на пороге показалась пожилая женщина. Поприветствовав сиделку, мы прошли внутрь. Скромная обстановка заставила меня ощутить потребность удовлетворить все нужды пары. Как только вернемся, куплю ей еще больше вещей и подарков.
Ее отец лежал в своей спальне. Мужчина средних лет выглядел истощенным. Он был прикован к постели после инсульта и находился под постоянным присмотром, но я ужаснулся скромности условий. Меньшее, что я мог сделать для Ники, это обеспечить ее отца необходимым уходом и защитой.
– Папа! – вздохнула она.
Мужчина вздрогнул, но не повернулся, лишь слегка приподнял одну руку. Он практически не мог шевелиться и с трудом произносил самые простые слова. Но по карим глазам нетрудно было догадаться, что он безумно обрадовался появлению дочери. Его взгляд излучал любовь. Не важно, был ли он ее родителем, он определенно был ее папой.
После долгих объятий Ники представила меня, и ее отец с нескрываемой строгостью протянул мне руку.
– Жених? – спросил он.
Я кивнул, на что мистер Стоун прищурил глаза.
– Любишь?
Послав Ники нежный взгляд, вновь посмотрел на ее отца и утвердительно кивнул.
– Больше жизни.
Тот еще долго сверлил меня изучающим взором, так и не отпустив руки. Он пытался удерживать жесткую хватку и, в конце концов, сдался, не учуяв подвоха. Его попросту не было. Если не брать во внимание одну несущественную деталь во мне. У меня проснулось чувство глубокого уважения к этому мужчине. Его тело было слабым, но душа сильной. В этом Николь очень на него походила.
Спустя полчаса восторженного рассказа Ники о ее новой работе и жизни в Бостоне (без учета сверхъестественного), мы подобрались к главному вопросу. Она долго думала, какую придумать легенду, чтобы выяснить свое родство, но в итоге пришла к выводу, что должна спросить прямо.
– Это мой папа, – заявила она вчера вечером. – Несмотря ни на что, он им останется.
И сейчас она никак не могла решиться. Взяв мужчину за руку, бросила на меня неуверенный взгляд и коротко кивнула. Я мысленно послал ей все тепло и любовь в поддержку.
– Пап?
Она смолкла, подбирая слова, а затем я увидел, как ее глаза наполняются слезами.
– Я очень люблю тебя, – выдавила Николь и наклонилась, чтобы обнять своего старика.
– И я, – прошептал мистер Стоун в ответ.
Я понял, что на этом она собиралась остановиться. И не мог винить ее. Дочь – все, что есть у этого мужчины, чтобы держаться.
Спустя час мы попрощались и пообещали навестить его снова, как только представится возможность.
– Прости, я не смогла, – виновато произнесла Ники, когда мы садились в машину.
– Ты не должна извиняться, – произнес я, подавая Остину знак, что мы уезжаем.
– Знаю, мы могли бы что-то узнать, но как представляю его потерянный взгляд…
– Все хорошо, – заверил я.
Сев за руль, я взял ее холодную ладошку и поднес к своим губам. Глядя прямо в зеленые глаза напротив, тихо прошептал:
– Мы со всем справимся, Ники.
Волна нежности и тепла накатила на меня, стоило ей улыбнуться в ответ.
– Итак, куда теперь? – оживился я и, заведя мотор, тронулся дальше по улице.
– Ты себе не представляешь, как сильно мне хочется оказаться дома в нашей теплой постельке, – проворковала соблазнительница. Стоило ей хотя бы намекнуть о своем теле в моей полной доступности, как мой член становился колом.
– Но давай все же заглянем к Мэй-Лин на минуточку, раз уж она в Арлингтоне. Я не видела ее с того вечера в клубе и правда хочу предупредить о…
– Мы же это обсуждали, – вздохнул я. – Ты часть этого мира, потому имеешь право знать о нем. Но обычным людям нельзя. Если ты хоть намекнешь, что Драгов вампир, Мэй будет вовлечена в клановые разборки. Будем надеяться, что Никола недостаточно осведомлен в том, насколько она ценна для моей пары, иначе он обязательно воспользуется ситуацией, чтобы манипулировать оборотнями.
– Вот потому я хочу уговорить ее бросить ту работу, – возразила Николь. – И, кстати, мы уже приехали! Ее дом с синими ставнями.
