— Хорошо, что хоть желтый дракон Чжоу Энь Лай почил в бозе.
— Хорошо. Но от этого не легче. Подковёрные склоки при хрипящем Драконе уже начались. У кого когти сильнее и хитрее окажутся, тот и выплывет на авансцену политики.
— Кто у них самый шумный?
— Последняя жена Мао.
— А Дэн Сяо Пин?
— Пока в тени.
— Это хорошо?
— Даже не знаю, как сказать. Все зависит, кто сейчас за ним.
— Оперативных данных нет?
— Пока нет. Но надеемся, что монахи что-нибудь подкинут. Главное, что сам Ван в Пекине.
— Надежный агент?
— Это не агент, сэр. Это просто сочувствующий.
— Хороший сочувствующий?
— И очень опытный сочувствующий.
Директор снова довольно улыбнулся.
— Когда ожидаете информацию?
— Мы никого не торопим. Время ещё терпит.
— Мы не опоздаем, если что-либо крутое придется предпринять?
— Мы там ничего не сможем предпринять. Не та страна. Не та партия. В Китае мы журналисты-статисты.
— А монахи?
— Сэр, — теперь уже улыбнулся таинственно генерал Маккинрой, — что они могут предпринять? Надо подождать. Наша агентура в постоянной работе, но просто необходимо выждать время. Для нас главное Московские баллистические ракеты. Если агентура Пекина на Дальнем Востоке будет работать на эту тему, то нам ничего более от китайцев и не надо.
— Согласен с вами. Но вдруг Красный Дракон еще долго поживет?
— Ну и пусть себе живет. Пусть смердит. До нас его газы не дотянутся.
— Хорошо, в принципе и, в общем. Я это все перескажу президенту. Ему этого вполне хватит на первое время.
— Несомненно. Главное, чтобы Конгресс про нас забыл.
— На время они успокоятся, затихнут. Все сейчас с упоением ждут смерти Великого и незабвенного, неповторимого красного Дракона с человеческим лицом китайца, Председателя, Кормчего, товарища Мао.
— Пусть наши шумные коллеги со скромным, политическим утешением ждут, господин директор. Это их утешит. У них есть жидкое и сухое время: днём и ночью. А нам пора разбегаться.
— Подождите, господин генерал, есть ещё вопросы.
— Слушаю вас, сэр.
— Меня интересует, что может знать кремлёвская разведка в Пекине?
— Она ничего не знает.
— Как так? Странно.
— Они только собирают информацию по гражданским, газетным сусекам. Где смогут.
— А вы пользуетесь гражданскими сусеками?
— Конечно, сэр. Но китайцы во вражде с Кремлём. Поэтому, они с их агентами боятся общаться. Пристрелят быстро с познавательной биркой на груди. Предателей любят. Общество положительно встряхивается. Да и своих личных врагов под общую дудку можно изничтожить. Но, скажу вам по секрету, все секреты в самом Кремле. Там их придумывают и там их переводят в штат политических разработок.
— Интересно.
— И выгодно. Они сами сделают секреты, а потом уже сами китайцы будут гоняться за интересами Кремля.
— Какая-то ерунда. Глупый у глупого крысятничает постельное бельё.
— Метод неожиданности, политического бреда, полной дезинформации. В двадцатых годах, в после-царской России, когда большевистской разведке нечего было предъявить иностранным агентурным структурам в области интеллекта и оперативной сообразительности, они и занялись тем, что полностью переиначили секретные службы в отделы по накачке политических мифов, мошенничества, обманов, новостных спекуляций, убийству главных врагов, военный и промышленный шпионаж. Надо же было как-то отчитываться начальству. После убийства Ленина, Сталин за каждое движение требовал отчёта.
