и поможешь ей вернуться на дорогу жизни.
— Не поняла, о чем идет речь, Юрген? — стоя напротив, я могла рассмотреть юношу, которого убила в бою у заставы более года назад.
— Она одной ногой в Вечности и, если не остановится, а продолжит делать то, что делает, то окажется в ней довольно скоро. А большего я сказать не могу, не положено. У вас есть несколько минут, чтобы покинуть этот лес, в противном случае вы останетесь здесь навсегда, — и он исчез. А воинов стало больше, они все прибывали и прибывали, я развернулась и увидела Гелеона, опустившегося на снег и засыпающего рядом с Элизой.
— Гелеон, немедленно встань, — я в ту же секунду оказалась рядом с ним и тряхнула за плечи, вынуждая открыть глаза и подняться со снега, — нам нужно уходить.
— Видана, будь человеком, дай хоть пять минут поспать, я не могу, — прошептал он, делая попытку опуститься обратно на манящий пушистый снег, но я, не обращая внимания на просьбы, хлестала его по щекам, приговаривая, — нет, только вперед. Гелеон, мы прошли немалый путь, ты дал обещание деду, меня ждут дети, они хотят есть.
Упоминание о детях вывело его из оцепенения, и, подхватив Элизу на руки, Гелеон побежал вперед, по направлению к заставе. Я спешила за ним, падая в снег, расцарапав руки в кровь, но не обращая на это внимания, так как не было желания раньше времени оказаться в мире мертвых.
И только мы достигли тракта, как из снежной зимы нас забросило в край непрекращающихся дождей. Наши ноги расползались по разбухшей от воды земле, проваливались по колено, но мы побрели вперед. Падая и вставая, мы шли грязные, продрогшие, пока не оказались на берегу широкой реки. На другом берегу светило солнце и стояла беседка, где можно было отдохнуть и немного обсохнуть, но добраться до нее было непросто, особенно с Элизой на руках. Дело в том, что моста в привычном понимании этого слова не было, а вместо него мы увидели отполированные каменные круги, расположенные на равном расстоянии друг от друга.
— Меня радует одно: Элиза спит и ничего не видит, — поделился Гелеон, когда мы присели на минутку, чтобы перевести дыхание. — Сейчас самое главное — перебраться через реку. Там мы можем отдохнуть, честно говоря, я уже устал от мокрой одежды и грязи, которая везде, даже в ушах.
— Да, обсохнем и обогреемся, — согласилась я и поднялась, — пойдем, мы можем оттягивать сколько угодно, но нужно перейти реку. Я пойду за тобой, чтобы, если сорвешься, поддержать.
— Я Элизу на спину перемещу, помоги мне, — попросил юноша, и когда это было сделано, ступил на первый камень, а перед этим я смочила руки, — Гелеон, вода ледяная. Постарайся пройти и не оказаться в ней.
Передвигались медленно, он старался не потерять равновесие, прыгая с камня на камень, и обеими руками прижимал Элизу к своей спине. Я страховала обоих, стараясь не смотреть вниз, потому что под водой, рядом с нами, плыла большая рыбина и ждала добычи. Не дождалась. Выскочив на берег, мы поспешили к беседке, но стоило нам только подойти к ней, как деревянная конструкция растаяла в воздухе, и мы, обессиленные, опустились на землю. Мы не разговаривали, вытянувшись на траве и глядя в синее небо, отдыхали, но не заметили, как задремали.
Я проснулась резко, как от удара. Раскаленное солнце палило нещадно, на небе ни облачка. Гелеон стонал во сне, Элиза задыхалась, а я не могла даже сказать ни слова, настолько пересохло в горле. Оставалось только трясти юношу, но все было безрезультатно.
— Не трогай их, иди вперед, тебя ждут дети, — раздался чей-то голос, и я вскинула голову, оставив попытку разбудить Гелеона. Неподалеку стоял старик в одеянии ведуна и укоризненно смотрел на меня. — О чем ты думала, отправляясь сюда? Ты — самонадеянная девчонка. Беги, спасайся ради детей.
— А как же они, — я показала на Гелеона, он очнулся из тяжелого сна, и пытался подняться, Элиза перестала задыхаться, дышала тихо и спокойно, как в мирном сне.
— Зачем они тебе? Кто они тебе? — резкие, отрывистые фразы ударили в уши, в них была боль и безнадежность. — Ты не спасешь всех, и потому займись собой. Беги, я отпускаю тебя. А они останутся здесь.
— Нет, мы пришли вместе и уйдем вместе, ведун. Это Вы пропали десять лет назад из деревни Фоксвиллидж? — страх куда-то исчез, и мне стало настолько спокойно, что я, сама не осознавая того, начала допрос стоящей передо мной тени. — Я правильно понимаю, что искать Ваши останки нужно, — я оглядела место, где мы находились, — на песчаной поляне или пляже? Да? — повернувшись к ведуну, я увидела, как он растворяется в воздухе. И мгновенно появились тучи, подул ветер, застучали веселые капли дождя, я, обессиленная, опустилась на песок и обняла Элизу, которая тут же прижалась ко мне.
— Черная луна, когда же конец? — прошептала я, подставляя лицо теплому дождю, а затем поднялась и помогла сделать то же самое Элизе. — Гелеон? Гелеон, ты где?
Оглядевшись и не увидев юношу, я взяла Элизу за руку и направилась вперед по единственной тропинке, уходящей с поляны в лес, непонятно откуда появившийся.
Мы вошли в лес, и неожиданно тропинку перегородила возникшая из воздуха женская фигура, которая раскачивалась на невидимых качелях. Я узнавала и не узнавала ее, вот сейчас передо мной леди Минерва Гровели, а через мгновение — Изольда Норберт, а затем — леди Девора, леди Нинервия Зархак, Сабрина, Эндора и еще какие-то неизвестные мне женщины. Она меняла ежеминутно личины и улыбалась, но какое счастье, что Элиза не видела этой кровожадной улыбки.
