имение трех сестер неоднократно, и что эти посещения прекратились сразу же после смерти матери Эмили, зато туда зачастил его племянник и будущий наследник.
12. Тайны, тайны... (1)
Только через месяц после ночной бойни, его светлость принял решение провести большой прием и устроить праздник по случаю полного и окончательного разгрома водяных. О том, что в заговоре участвовали ещё и его подданные, в том числе и некоторые из ближнего окружения, просто на просто умалчивалось. Не говорилось и о том, что были захвачены более десятка подданных Ройса, которые тоже участвовали в попытке свержения законного государя. Жителям города были представлены для обозрения иссохшие трупы водяных, что делало их ещё страшнее и ужаснее. На городских площадях за счет казны были выставлены столы с мясными закусками, бочки с пивом и вином.
Эмили уже почти освоилась,- не пугалась людей, не вздрагивала от каждого неожиданного звука, не пряталась за мою спину, когда к ней обращались. Она даже стала ненадолго освобождать меня от своёго общества, особенно в тех случаях, когда ей предстояло примерить одежду и пополнить свой гардероб. А вот к драгоценностям она по-прежнему была равнодушной и их практически не носила.
В большом зале были установлены три трона,- один большой, парадный для его высочества и двойной трон, сделанный на скорую руку за три дня и обитый материей в цветах Фертуса. Тем самым герцог как бы подтвердил свою волю и решение поженить нас, как только девушка достигнет шестнадцатилетнего возраста. Первыми вышли мы с Эмили, она в приталенном небесно-голубом платье с небольшим вырезом и скромной ниткой жемчуга на шее и я в облагороженном костюме полувоенного образца со шпагой на боку, но без своих привычных пистолей. Наше появление встретили настороженной тишиной и светскими поклонами. Причем объявили нас как принца и принцессу Фертуса, что носило двоякий смысл,- с одной стороны так объявляют супругов, а с другой наследников престола. Пока герцога не было, в первые ряды придворных стали пробиваться симпатичные и молодые дочки вельмож, что вызвало неудовольствие Эмили и её демонстративный жест собственницы - она взяла меня за руку и сделала даже шаг в мою сторону. Теперь мы стояли так близко друг к другу, как можно было стоять не потеряв приличия.
Я с интересом разглядывал молоденьких девушек, которых раньше не встречал в стенах дворца. - Эмили, тебе придется некоторых из них выбрать в свою свиту, именно поэтому они предстали перед тобой. - Да? А я думала, что они пришли потрясти своими сиськами перед тобой. Я же вижу, какими жадными глазами ты смотришь в вырез их платьев, тем более находясь на возвышении. - Не говори глупостей, некоторые из них должны будут составить твою свиту, как и подобает принцессе, ты должна быть окружена знатными дамами. Хотя если хочешь, то в свиту можно будет подобрать и более зрелых и опытных дам. - Ну уж нет, свою свиту я выберу сама и не надейся, что среди них будут те, на кого ты наиболее пристально пялился.
Я улыбнулся,- мой план удался. В первых рядах стояли представительницы наиболее знатных семей и именно на них я пялился. Так что в свою свиту принцесса выберет девушек попроще, тех, кто не будет претендовать на роль советниц и выпячивать свою родословную.
Раздались звуки труб, и в зал вошёл герцог. Все дамы присели в низком поклоне, а мужчины склонили головы. Герцог был в парадном мундире богато расшитым золотом, со множеством орденов и голубой лентой через плечо. Его лента гармонировала с платьем Эмили, и я подумал, что это не случайно.
Прежде чем начать раздавать пряники и подарки своим приближенным, герцог официально объявил о том, что и так все знали: - я стал его наследником, а Эмили моей невестой. Так же было заявлено, что наша свадьба состоится через три месяца. Это непонятная спешка со свадьбой немного удивила меня, но виду я не подал, зато Эмили цвела и пахла. А потом началось награждение. С удивлением я узнал, что эти два старика в сопровождении своёй многочисленной мужской родни прибыли во дворец накануне решающей битвы с водяными и встали на защиту покоев и кабинета его светлости. Они были обласканы и получили на грудь по небольшому блюдцу украшенному драгоценными камнями с надписью - ' За преданность и верность'. Ордена чуть меньшего размера получили и их родственники, что грудью встали на защиту законного государя. А потом пошло - поехало. Награждались многие присутствующие,- кто за верность правящему дому, кто за многолетнюю службу, а кто просто так. Только ни одного человека, кто действительно участвовал в сражениях среди этой разноликой толпы, я не видел. Не было ни капитанов наёмников и гвардии, ни даже начальника моей охраны, как, впрочем, и самих охранников, только в дверях и вдоль стен неподвижно стояла дворцовая стража.
Не скажу, что подобное отношение к тем, кто рисковал своими жизнями, меня удивило, отнюдь. Наёмники за свою службу получали приличное жалование и соответствующие вознаграждения за участие в боевых действиях, гвардейцы, по всей видимости, тоже. Так что ничего не обычного не происходило, и все-таки неприятный осадок в груди остался.
