слышишь?»
— Вы качаете головой, — услышала она голос. — Вы не согласны?
— Я не знаю, — Катрин поняла, что больше не может обсуждать прошлое со случайным знакомым.
— Почему-то мне кажется, что вам говорить об убийце больнее, чем об убитом, — слова старика обрушились на нее подобно горному камнепаду. — В вашем голосе уже не печаль, а страдание.
Черная мгла, лишь недавно выпустившая ее из ледяных объятий, подступила столь внезапно, что Катрин не успела опомниться, как душная волна накрыла ее с головой. Ее собственный голос звучал как чужой, когда она выдавила: — Я устала, сэр, извините. Если не трудно, не могли бы вы меня оставить?..
— Я что-то не то сказал? — забеспокоился старик. — Простите меня!
— Вижу, вы уже познакомились с моей женой, сэр Реджинальд? — родной голос прорвался через зыбкую тьму. — Прошу прощения, я задержался.
— Ваша супруга — очаровательна, — отвечал старый джентльмен. — Но боюсь, я был излишне настойчив.
— Катрин? — Булгаков склонился к ней. — С тобой все хорошо?
— Более чем, — с трудом прошептала она. — Не беспокойся.
— Я договорился с сэром Реджинальдом встретиться здесь, чтобы представить тебя и нашего наследника.
— Зачем? — прошептала Катрин.
— Не так давно ваш супруг спас мне жизнь. Он меня оперировал.
— Да? — она подняла глаза на старика.
— Сэр Реджинальд предложил мне возглавить мемориальную клинику, которую он собирается открыть в память о его покойной жене, леди Маргарет. Как ты думаешь, мне стоит принять его предложение?..
У Катрин отчаянно кружилась голова, две мужские фигуры то сливались в одну, то распадались на целую вереницу, тошнота подступила к горлу и парк стремительно начал вращаться вокруг.
— Катрин, черт побери, что с тобой?!.
— Querida, querida, когда, наконец, ты вернешь мне мою вещь? — телефонный звонок застал Анну запертой в пробке на бульваре Осман между улицами Тронше и Аркад. Она чуть не врезалась в зад зеленого «Пежо», маячившего перед ее капотом.
— О чем вы говорите? Я не понимала, и не понимаю. Я отдам вам все, что у меня есть — но у меня нет ничего чужого.
— Тогда из-за чего же ты меня убила?..
От этих слов у Анны подкосились ноги. — Вам нужна моя пейнета?..
— Она не твоя!
— Да, верно. Она принадлежит герцогу Альба. И он настаивает, чтобы пейнета оставалась у меня.
— Он тоже не имеет на нее права.
— То есть как? Это его фамильная драгоценность.
— Верни, иначе девочка умрет.
Оглушенная короткими гудками, Анна уронила телефон на колени: «Что же делать, боже мой, что же мне делать?» Она не помнила, как доехала до театра, как вышла из машины, как поднялась к себе в гримерку. Только увидев в зеркале трюмо свое бледное лицо и безумный, словно у зомби взгляд, она чуть пришла в себя. Сделала несколько глубоких вдохов и ощутила, как в голове чуть прояснилось.
«Прежде всего, позвони Франсуа. Расскажи ему о наглом требовании. Все равно, без его разрешения ты не сможешь распорядиться гребнем».
— Они требуют пейнету Альба? — удивился Франсуа. — По какому праву?
— Я не знаю. Утверждают, что она и тебе не принадлежит.
— Какая наглость! — возмутился он. Анна молчала, ожидая его решения.
— А что ты об этом думаешь? — поинтересовался он. — Ты готова ее отдать?
— Я?! — поразилась Анна. — Какое я имею право принимать подобное решение? Я не член твоей семьи.
— Пока, — уточнил Франсуа невозмутимо.
— Но, если бы пейнета принадлежала мне, я бы отдала ее, не задумываясь.
— Тогда отдай.
— Как?!
— Очень просто. Никакая драгоценность не стоит человеческой жизни. Если им нужна пейнета, пусть подавятся. И вернут ребенка матери. Как ее
