Другая женщина открыла холодильник, достала оттуда что-то и пошла через комнату к плите. Теперь я ее узнал: это она вчера вечером меня подбодрила, и на нее я тогда смотрел. Сейчас она в мою сторону не глядела и вообще вела себя робко.
Женщина открыла один из духовых шкафов, что-то оттуда взяла, положила на тарелку и, избегая смотреть мне в глаза, поставила передо мной вместе с маслом на блюдечке и ножом. Вся посуда была тяжелая, темно-коричневая.
– Что это? – спросил я.
Женщина глянула на меня, видимо дивясь моему невежеству:
– Кофейный кекс.
Я никогда такого не пробовал и не знал, как с этим обращаться. Женщина взяла нож, отрезала кусок кекса, намазала маслом и протянула мне.
Я откусил. Кекс был сладкий, горячий, с орехами и невероятно вкусный. Когда я доел первый кусок, женщина, робко улыбаясь, протянула мне второй. Она казалась смущенной, и это удивляло, учитывая ее вчерашнюю отвагу.
Кофе и кекс были такими чудесными, а робость женщины так походила на то, чего меня учили ждать от людей, что я осмелел и заговорил с ней дружески:
– Это ты приготовила кекс?
Она кивнула и спросила:
– Хочешь омлет?
– Омлет?
Я слышал раньше это слово, но никогда не видел омлета. Знал, правда, что его вроде бы делают из яиц.
Женщина подошла к холодильнику и достала три больших настоящих яйца. Я ел настоящие яйца несколько раз в жизни, по особым праздникам – например, на выпускном вечере в интернате. Женщина разбила их в бурую керамическую миску, поставила на плиту неглубокую сковородку и положила туда масло. Она энергично взбила яйца, вылила их на разогретую сковородку и проворно задвигала сковородку по плите, размешивая яйца вилкой. Эта работа ей очень шла. Потом женщина сняла сковородку с плиты, подошла и ловко сгрузила на мою тарелку желтое полукружие.
– Ешь вилкой, – сказала она.
Я попробовал омлет. Он оказался восхитительным, и я доел его без единого слова. И сейчас считаю, что омлет и кофейный кекс – самое вкусное, что я ел в жизни.
После еды я осмелел еще больше и спросил женщину, которая по-прежнему стояла рядом со мной:
– Ты научишь меня готовить омлет?
Она вроде бы смутилась и ничего не сказала.
Женщина у мойки крикнула:
– Мужчины не готовят!
Женщина рядом со мной подумала, затем проговорила:
– Мэри, он не такой, как все. Он чтец.
Мэри, не оборачиваясь, бросила:
– Мужчины в полях, делают Божью работу.
Женщина рядом со мной была робкая, но умела стоять на своем. Не слушая Мэри, она спросила меня:
– Когда Мэри дала тебе коробку с кофе, ты читал, что там написано?
– Да.
Она принесла мне коробку, которую я оставил рядом с самоваром.
– Прочти мне.
Я прочел.
Женщина слушала очень внимательно, а когда я закончил, спросила:
– Что такое Перекор?
– Название города. По крайней мере, я так думаю.
Женщина изумленно приоткрыла рот:
– У города есть название?
– Думаю, да.
– У этого дома есть название, – сказала она. – Балена.
Так я решил писать это слово. Оно нигде не было написано, пока я, много позже, не записал его для старого Эдгара.
– Значит, Балена находится в городе Перекор, – сказал я.
Женщина задумчиво кивнула, потом подошла к холодильнику, достала миску с яйцами и стала учить меня готовить омлет.
