– Десять процентов?
– Хотя бы пять? Что скажете? Может ли такое статься при определенных обстоятельствах, что даже ваш Саша Гусев подсунет вирус в ваш компьютер.
– Технически такое возможно. Но на практике, нет, не думаю. Только если бы мы, к примеру, поспорили, способен он или нет взломать мой компьютер, обойти все защиты и экраны. На спор он, возможно, и сделал бы такое. Чтобы доказать мне что-то… профессиональное. Но никак иначе!
– Ваша вера в человечество умиляет. Хотела бы, чтобы моя жизнь была такой же простой и прекрасной, как ваша, – хмыкнула Оксана Павловна. – Значит, только чтобы доказать что-то профессиональное, ваш Саша может вас подставить.
– Не подставить, а…
– Я поняла. Но вы полностью исключаете возможную агрессию с его стороны, даже для достижения профессиональных бонусов?
– Да какие от меня бонусы? – фыркнула я. Столовая гудела, люди перемещались от раздаточного стола к кассе, а потом к столам, которые освобождались и тут же снова занимались первыми подоспевшими счастливчиками. Час пик в столовой нарастал, но, словно сговорившись, толпа обтекала наш столик «на четверых» так, словно мы были невидимки, отгороженные защитным полем. Кто-то удивленно смотрел на нас, кто-то кивал и шептал что-то другому на ушко. Краем глаза я заметила, как мимо нас к кофейному аппарату прошел Витя Постников. Он в столовой вообще появлялся крайне редко, не по чину ему тут щи хлебать, как и моей Королеве, впрочем. Но сегодня дернул черт его припереться. Он с одобрением кивнул мне и ухмыльнулся, словно хотел сказать – «наконец-то ты, Фая Ромашина, начала выслуживаться перед начальством, давно пора». Я демонстративно отвернулась и принялась яростно дорезать остатки шницеля.
– От вас много бонусов, вы просто недооцениваете то, каким уровнем допуска обладаете тут, на предприятии. Информация – то же оружие, что и вирусы. Вы можете оказаться вовлечены в схему, о существовании которой даже не подозреваете. Пострадать от нее, не имея представления о том, во что вляпались. В моем случае уровень риска еще выше. – Черная Королева холодно кивнула Постникову и аккуратно задвинула чуть отодвинутый стул, давая понять, что присоединиться к нам и попить с нами кофейку не получится.
– И личный фактор, – против воли признала я. Оксана Павловна кивнула и отодвинула от себя тарелку, к содержимому которой она практически не прикоснулась.
– Кому-то я отказала в дружбе, кому-то в чем-то большем, кому-то кажется, что я заняла чье-то место, кто-то хочет мне отомстить. Кто-то хочет повлиять на принимаемые мною решения. Кто-то просто ненавидит меня. Вплоть до того, чтобы установить вирус в мой ноутбук.
– Веселенький тезис, – вздохнула я.
– Может быть, для того, чтобы опорочить мое имя, – продолжала спокойно, с каким-то чисто исследовательским интересом перечислять Королева. – Или нанести удар по моей профессиональной репутации. Чтобы заставить меня нервничать, напугать. Чтобы выложить в Интернет мои фотографии. Устроить какое-нибудь паскудство.
– Стоп-стоп-стоп, – взмахнула руками я, чуть не опрокинув посуду. – Зачем сразу предполагать самое худшее? И вообще, чтобы сделать фотографию похабного характера и разместить ее на просторах Интернета, вовсе не требуется снимать вас на видеокамеру. Уж простите за прямоту, но ведь у такой съемки и качество будет оставлять желать лучшего, и свет будет ужасный. Сейчас ведь у любого мало-мальски важного человека в Интернете имеются фотографии. Вот смотрите, – и я достала из кармана телефон. – Вписываю ваше имя в строке поиска, нажимаю на вкладку с картинками и сразу получаю фотографии. Видите, сколько результатов.
– Действительно! – удивленно ахнула Королева, когда на экране моего телефона появились бесконечные прямоугольнички с лицом Оксаны Павловны Метлицкой.
– Вот, к примеру, какая-то конференция… ого, вы были в Калифорнии?
– Жара и пустыня, ничего интересного. Мне лично куда больше нравится Италия, причем Северная или Северо-Западная, а не Южная. Люблю Пьемонт, жила в Турине, – будничным тоном заметила Королева и передернула точеными плечами. Я еле сдержалась, чтобы не сказать что-нибудь о том, как «жемчуг мелок». Пьемонт, понимаешь. Господи, как ее к нам-то занесло? И как на это реагировать? Что мне, например, не особенно нравится Шатура, там торфяники горят, и я лично предпочитаю Фрязино? И тоже сморщиться на ее манер?
– Или вот, эта, кажется, из вашего старого резюме. О, а вот тут вы выступаете с трибуны. – Я загрузила картинку и подпрыгнула. – Выставка «Наука и инновации» в «Крокусе», ничего себе. Я была на этой выставке, мне понравилось. Особенно на стендах айтишников…
– Я знаю, тоже там была.
– Ну да, ну да. Были, значит. Мы могли там встретиться.
– Я ее открывала, – добавила она.
– Кого? – переспросила я с недоумением.
– Кого? Ну, выставку же. В первый день, когда там были журналисты, – ровным голосом заметила Оксана Павловна. Я хлопала глазами, пытаясь свести уже имеющуюся у меня информацию с тем, что я только что услышала. Моя красивая, вздорная начальница, помешанная на контроле, женщина, от которой мы ждем только бед и проблем, – и почетный гость, открывавший выставку, где наши самые уважаемые коллеги решали насущные вопросы в
