Глаза его расширяются сверх всякой меры.
– Ч… что?
– Война ужасна. И с помощью одной лишь армии всех проблем не решить. Мы должны определиться с тем, что будет после того, как закончат свою работу военные, – именно потому здесь, на родине канцлера, вновь начинает свою деятельность Сенат. Некоторые считают Чандрилу мелкой и незначительной планетой, но именно здесь всегда появлялись великие идеи и граждане, которые несли эти идеи по всей Галактике. Галактика нуждается в помощи. Но ей нужны не только великие идеи, но, как вы только что сказали, и базовые средства для существования – еда, вода, кров. А когда война закончится, предстоит еще многое восстанавливать и исправлять. Сегодня я приглашаю вас выступить перед Сенатом с речью о проблемах вашего народа и вашей колонии. Пусть вас выслушают. И помогут вам.
Олия подзывает из-за камеры панторанца в синей форме администратора и что-то ему шепчет, затем представляет ему Гиску Дотало. Панторанец вежливо уводит зана прочь.
– Снято, – улыбнувшись, говорит Трейсин, но тут же смотрит куда-то вдаль.
Там какая-то суматоха. Все взгляды устремлены в ту сторону. Трейсин дает знак, и Лаг снова включает камеру.
Вдали – колонна имперских пленников со скованными руками, которых ведет офицер Новой Республики.
– Возмутительно! – шипит Олия и бросается к ним, явно намереваясь вмешаться.
Глава шестнадцатая
Дурные сны.
Один из них, то и дело повторяющийся в голове у Норры, уже стал классикой – она снова в перекрученных внутренностях «Звезды Смерти», вместе со своим Y-истребителем и дроидом-астромехом R5-G4. Она сворачивает из главного туннеля, увлекая за собой несколько СИДов, которые липнут к ней, словно мухи к хвосту горта. Их не прихлопнуть и не отогнать, от них не оторваться. Впереди внезапно появляются новые, нутро боевой станции превращается в замкнутый сам на себя лабиринт, она ощущает ударную волну от взорвавшегося источника питания, все начинает разваливаться на части, пространство вокруг заполняет огонь, который устремляется ей навстречу…
И как всегда, Норра просыпается вся в поту, независимо от температуры в помещении. Она смотрит на часы – на самом деле она спала меньше часа. После того как она спасла сына из лап злобного гангстера, ей до сих пор кажется, будто за ними гонятся. Отчаянно колотится сердце, мышцы напряжены, зубы стиснуты, адреналин течет по венам, словно жидкий бластерный огонь. Все-таки зря она решила поспать.
Норра спускается на первый этаж вскипятить себе чай. Она предполагает, что остальные еще спят, – кстати, надо не забыть поблагодарить ее сестру Эсмелль за то, что пустила переночевать странную парочку незнакомцев, – но, оказавшись внизу, она слышит доносящиеся из кухни голоса.
За маленьким столиком сидят Джеc Эмари и Синджир Рат-Велус. Рядом с гидрокуполом Эсмелль, где та выращивает всякие травы вроде сердечника или синтанских семян, они разложили странный набор предметов: солонку, несколько пузырьков из-под лекарств, пачку салфеток, горсть зубочисток и пару ножей для фруктов.
Увидев Норру, оба выпрямляются, словно застигнутые врасплох дети.
Гм…
– Что это все значит? – спрашивает Норра.
– Ничего, – отвечает Джеc.
– Это просто… такая игра, – улыбается Синджир.
И впрямь странная парочка. Она – забрак. Холодная, неразговорчивая. Он – высокий, поджарый, слегка неряшливый. От него пахнет вином и бренди. У него широкая, обманчивая улыбка. У нее – твердый, словно алмаз, взгляд.
Что-то пробормотав в ответ, Норра нажимает кнопку на боку чайника. Достав из шкафа гешанский чай, она отсыпает немного в чашку. Остальные сверлят взглядом ее спину.
Чайник свистит, и она наливает воду. Из чашки поднимается облако пара.
– Похоже на карту, – замечает она, поворачиваясь к ним.
– Нет, – все так же улыбаясь, отмахивается Синджир.
– Да, – практически одновременно говорит его спутница.
– Может, все-таки объясните? – спрашивает Норра.
– Нет, – хором отвечают Джеc и Синджир, с легким недоумением глядя друг на друга.
Норра склоняется над столом, рассматривая лежащие на нем предметы.
