заметила это не сразу. Первые два года все было прекрасно, но потом мы словно исчерпали ресурс. Теперь знаки здесь удаются крайне редко, и они совсем слабые. Да и просто физическое существование становится… нездоровым.
Арноха был близок к тому, чтобы забыть об отце, Люсии и Антуане. Волчата в опасности. Нет, прямая угроза жизни, заставляющая льва нестись на выручку, забыв обо всем, отсутствовала. Но оставить все как есть? Да не только лев – ни один нормальный человек такого не смог бы. А Арно Резанов был нормальный.
– Но, символьер Корамелл, ребят надо вывести отсюда, пока они не повзрослели! Рудо достроил дом! Я там был, он просто великолепный. Марк Федорович… то есть Лев Однолунной Земли может присмотреть за всем, а я помогу…
Алессандра снова грустно заулыбалась. Словно улыбка адресовалась горячности Арнохи, а грусть – собственным мыслям.
– Это звучит прекрасно, – сказала она, – но есть проблема. Я, видишь ли, взрослый человек. Мне не пересечь омертвение.
– В глубине…
Но Алессандра даже договорить не дала, перебила и словом, и жестом тонкой руки:
– О, мы пробовали. Но, увы, я не вмещаюсь. Тут уж… геометрия. Любого из них можно уместить в мою глубину, но не наоборот. Я сто раз просила оставить меня, но они… с послушанием просто беда, зато верность и преданность на высоте. Поэтому… какой бы прекрасный дом ни построил бедный мой покойный Рудо, нам туда не попасть.
– А если…
– Какой-какой Рудо? – раздалось откуда-то сзади.
Арно подпрыгнул на своей скамье и обернулся. В дверях стояла Евгения Радова, бледная, немного сонная и растерянная.
Глава 10
Не логово
В Каринином доме что-то происходило. И это что-то совершенно не понравилось ни Арно, ни замешкавшемуся Диймару Шепоту Андрей и Тоня остановились по инерции. Женька, которая прорыдала всю дорогу, вися мочалкой на волчьей спине Андрея и вытирая нос об его загривок, замолчала. Значит, точно дело нешуточное. Вопрос только, в чем заключалось это дело. И что их четверка сможет ему противопоставить (Женька как боевая единица все же ноль. Хоть и боевой такой нолик).
Услышав о гибели Рудо, Евгения впала в истерику. Классическую – с топаньем ногами, пинками по мебели, а самое главное – с душераздирающими воплями и рыданиями. На вопли тут же сбежалось все население «школы» – девять детенышей – плюс Диймар Шепот. Пришлось снова пересказывать ту часть истории, которая была связана с Рудольфом Навасом. При этом Алессандра сверлила Арноху своими темно-фиолетовыми, почти черными глазищами и время от времени едва заметно кивала в сторону Диймара: мол, ни слова о нем. Да Арно и сам не собирался сливать Шепота детенышам. Порвут на нитки до того, как тот сможет прояснить свои драконьи закидоны.
Первой завыла Тоня. Глухо и отчаянно, запрокинув голову Тон воя быстро менялся по мере того, как она превращалась в волчицу Младшие ребята – им было лет по двенадцать – присоединились к плачу и тоже превратились. Остальные заплакали человеческими слезами. Все до единого, даже мрачный и спокойный Андрей.
Побледневший Диймар кусал губы, прятал глаза и помалкивал.
Алессандра не стала мешать воспитанникам оплакивать друга. Вместо этого она поднялась со скамьи и поманила Арно к окну. Символьер Корамелл не взяла трость, и стало заметно, как сильно она хромала.
– Вам надо уходить, – сообщила она. – Нет, не вот так в темную ночь. Завтра устроим день прощания с Рудо. А послезавтра утром отправляйтесь домой. Сейчас иди спать. Я наведу порядок здесь, утешу, вытру носы. Как только выберешься из омертвения, сразу проводишь Евгению к родителям. Потом перероешь весь паучертов дом и найдешь волчью карту. Отдашь ее Марко. А я тем временем подберу пару знаков, которые могут тебе помочь… с твоим отцом. Ты ведь знаккер? Кто по направленности?
Арноха слушал и кивал. Но вопрос о знаккерстве заставил его призадуматься.
– У меня легко получались ритуальные знаки, – сказал он, – с первой попытки. Короче, если мне объяснить, показать и дать попробовать, я уверен, что все получится. Можно и только объяснить.
Алессандра кивнула:
– Самонадеянный ты. Ну что ж, надеюсь, что все в самом деле получится.
Спустя сутки с лишним оказалось, что ревущая Женька нетранспортабельна. Когда перед завтраком Арно пришел помочь Алессандре и Даннер – той самой толстушке, что накануне вместе с Андреем накрывала столик к чаю, – Евгения Радова, забившись в угол, почти лежала на полу. И ревела.
Когда все прочие, хмурые и подавленные, спустились и кое-как поели, Женька все равно ревела.
– Пойду с вами, помогу ее доставить, – хмуро сказал Андрей, глядя на Евгению.
Арно хотел отказаться. Если понадобится, он и сам обернется львом и довезет эту горе-Элли если не до Канзаса, так хоть до Каринкиного дома. Но Андрей исподлобья взглянул Арнохе прямо в глаза, и тому стало все ясно – переярок до ужаса хотел вырваться из школы и омертвелого кольца. Ему срочно
