– Да на таком холоде что мясо, что рыба могли бы быть сырыми, ничего бы с ними за ночь не случилось, – фыркнула Карина, почти автоматически надевая на запястье браслеотеку, – а я так жрать хочу, что и сырое оприходую, в волка не превращаясь. Сладкое найдется? – Она с тоской посмотрела на свой сноубордический костюм, кучей валявшийся у двери. Увы и ах, вчера феям было не до него, поэтому сегодня он по-прежнему оставался грязным и мокрым. И если первое девочке было по барабану, то второе моментально переводило вещь в разряд негодных к использованию. Временно, пока не высохнет.
Митька тем временем проинспектировал их завтрак на предмет наличия сладостей.
– Угу, есть что-то типа конфет, которые на чаепитии были. А еще у меня шоколадка с Рима заныкана.
– Слабак, у меня еще с Вильнюса…
Ребята слопали все, что ночью принес Но-нор.
Хороший завтрак такая штука – запросто может ситуацию «кошмар, мы все умрем» перевести в разряд «ну, кто на нас с другом?».
А этот завтрак оказался чертовски хорош. Даже холодная вода вместо чая и кофе его не испортила. Вдобавок невнятно-светлая серая хмарь за окном наконец-то не выдержала и уступила место совершенно невероятному восходу солнца – туманному, аж очертаний круга не видно, серебристо-розовому, с неожиданными огненными проблесками. Словно кто-то там, наверху, задумал вышить на небе золотой узор и для начала накидывал легкий контур.
– Надо проверить, насколько крепко мы тут застряли. – Карина облизала пальцы. – Я примерно понимаю, чего следует ожидать. Скорее всего, шагать будем до полного офонарения, а с места толком не сдвинемся. Давай разведаем, нет ли где прорехи. Они тут, конечно, все крутые, как вареным яйцам не снилось, но не зря же ее Императорское Величество вчера про человеческий фактор говорила. Могли просто налажать.
Митька медленно кивнул. Он жевал и отрешенно-внимательно смотрел в никуда. Казалось, он так сосредоточился на еде, что ничего вокруг просто не существует. Вернее, показалось бы кому угодно, только не Карине.
– И Межмирный камень найти надо, – сказал он. – Ты же понимаешь, что если у этих Луи Пастеров недоделанных не будет возможности разгуливать по разным пространствам и драконов искать, то они десять раз подумают, прежде чем свой апокалипсис устраивать. Потому что Диймар-дракон… это еще бабушка надвое сказала. И я все прокручиваю в голове то, что твоя ма… – видимо, оценил выражение лица Карины и сделал паузу, – Информатрисса рассказывала. Какая-то неувязка есть, но понять пока не могу.
– Я тебе скажу какая. – На самом деле Карина поняла это только что, поэтому чуть конфетой не подавилась, торопясь поделиться догадкой: – Как они собираются носиться по мирам? Межмирный камень работает через соответственно Межмирье. Как туда попасть без тропы? Кто откроет тропу, если эти маньячины укокошат всех до единого волчат? А им придется это сделать, если они хотят омертвить все пространство до сантиметра квадра… кубического… четырехмерно-кубического.
Митька, не сводя глаз с чего-то невидимого в неведомых далях (а вернее, на пустой каменной стене), перестал жевать.
– Интересно, как много знает об этом Шепот? – медленно произнес он. – Если вспомнить, как он шипел на тропе, что «тебе ничего не грозит…». Знал, что Информатрисса твоя мама?
Вот номер. Значит, Митька слышал тогдашнюю попытку Диймара выяснить отношения.
– Не знаю. Не до расспросов было. Постараюсь спросить у Ее Императорского этого самого… Не могу хоть тресни, «мама» выговорить, зареветь боюсь.
И… не заревела. Митька внимательно на нее посмотрел. Вроде как остался доволен увиденным, потому что кивнул:
– Ну, ок. Давай тогда доедать и – на поиски выхода.
Мальчишка едва закончил фразу, а вернее, проглотил ее окончание вместе с последней конфетой. Пружинисто подпрыгнул, нырком ушел в окно, оборачиваясь волком прямо в прыжке. Точь-в-точь как недавно сделал Рахасса, с поправкой на специфику твари конечно же. Интересное у него представление о «давай доедать» и времени, которое на это требуется!
Сама Карина быстренько дожевала конфеты и глотнула воды. Только после этого вышла из вместостенного проема. На двух ногах.
И оказалась на узком балконе с широкими перилами, зато не выше колена. То ли специальный аттракцион для агорафобов, то ли это не балкон вовсе. Просто такая условная перегородка, чтобы гости, не привыкшие к отсутствующим стенам, не повываливались и не разбились насмерть раньше времени.
Впрочем, сама Карина агорафобией не страдала (и не наслаждалась). Да и высотой первого, хоть и хорошо поднятого над землей этажа ее было не напугать. Собственно, и открывшийся вид не пугал. Он просто… впечатлял.
Долина, гладкая-прегладкая, ни холмика, ни впадинки, тянулась насколько хватало глаз. И вся она была покрыта руинами. Низенькими, даже не руинами, а всего лишь их обломками. Развалинами развалин. Словно кто-то ровным слоем рассыпал конструктор «Зодчий» или его трилунский аналог «Замок» в натуральную величину – камни-камни-камни. В них явственно угадывались, но лишь угадывались остатки фундаментов, стен, лестниц, мостовых. Ни травинки, ни кустика не пробивалось сквозь эту сплошную каменность и мертвость. Над всем этим сомнительным великолепием висела странная для океанского побережья, странная для любого обитаемого пространства, сухая бесснежная зима. Если бы омертвение было не состоянием, а отдельным видом ландшафта, это было бы как раз оно.
