Вот с таким вот багажом конфликтов — участники собрались на киевский саммит СНГ.
Однако, я забегаю вперед, давайте вернемся даже не в февраль — а в декабрь 1991 года в Минск.
В Минске — на встрече председательствовал Л. Кравчук. Основной темой, которая стояла на минском саммите — был раздел армии. Украина заявила, что не будет участвовать в финансировании объединенных вооруженных сил СНГ, а будет платить за ту часть стратегических сил, которые находятся на территории Украины. Вопрос о Черноморском флоте Украина предлагала решить так: часть флота отнести к стратегическим силам, а часть — отдать Украине. В противном случае — делить надо и остальные флоты. Тут вмешалась Грузия и заявила, что она как черноморское государство — так же претендует на какую-то часть флота…
До начала саммита — Украина внесла два новых проекта соглашений, дополнительно к тем 14, которые предполагалось рассмотреть. Это:
— Соглашение о правопреемстве в отношении собственности бывшего СССР,
— Соглашение о возвращении историческим и культурным ценностям государств их происхождения. Учитывая то, что основные музеи страны были в Москве и Петербурге — намек был понятен. Украина претендовала на долю в ценностях от 16 до 30 процентов.
Основной конфликтный узел Минска — был все же в разделе армии. Ее предлагалось разделить то ли на две, то ли на три части. Первая — стратегические силы, то есть носители ядерного оружия. Вторая — обычные вооруженные силы, ОВС СНГ. И третья — республики сами получали возможность создавать свои ВС. Что Украина уже и сделала, создав Национальную Гвардию, причем подчиненную Раде, а не Президенту.
Россия настаивала на едином командовании ОВС СНГ со штабом в Москве. Украина, Молдова, Белоруссия и Азербайджан отказались подписывать соглашение о едином командовании над обычными вооруженными силами (кстати, интересный набор стран). Насчет стратегических сил вопрос был еще сложнее — Украина выступала за то, чтобы у стратегических сил был отдельный штаб, Москва настаивала на подчинении стратегических сил главкому ОВС СНГ. Второй конфликтный узел — Украина настаивала на том, чтобы каждая республика на своей территории решила, какие силы относятся к стратегическим, а какие нет. Россия требовала определить список стратегических сил централизованно. Третье — республики, на территории которых не было стратегических сил — отказались их финансировать. На что председательствующий Кравчук заметил, что кто не хочет находиться под их защитой — может не финансировать. Это была демагогия, потому что вероятность задействования стратегических сил в 1992 году была крайне низка — а вот денег не хватало[15].
Короче по армии не договорились. Председатель постоянной комиссии по иностранным делам ВС Украины Дмитрий Павлычко по итогам Минска заявил: «Фактически произошел более резкий раскол между государствами, которые будут иметь общую армию (Россия, Казахстан, Туркменистан, Кыргызстан, Таджикистан, возможно, Узбекистан и Беларусь), и теми, кто хочет иметь свои вооруженные силы. Это очень важно, что две такие группы государств определились и что одобрено заявление о том, что государства СНГ не будут применять вооруженные силы для разрешения конфликтных ситуаций. Принят очень важный документ, предложенный Украиной, о принципах сотрудничества, в котором сказано о нерушимости наших границ. В общем, нам удалось отстоять свою независимость, а тем, кто хотел превратить СНГ в государство, в новую империю, этого сделать не удалось, хотя такие домогательства в Минске и присутствовали постоянно».
Позиция Украины в этом интервью — обозначена предельно четко, равно как и предел уступок, до которого она готова идти.
17 февраля — Кравчук дал пресс-конференцию по итогам явно провального Минска — а уже 25 февраля по инициативе Украины (!!) в Киеве 25 февраля собралось Межгосударственное консультативное совещание на уровне глав правительств и министров. Основная тема — своевременное выполнение долговых обязательств бывшего СССР. Но были и другие темы, прежде всего связанные с межгосударственными расчетами. Россия присутствовала, но как наблюдатель (!) и не подписала итоговое коммюнике.
Суть конфликта была в следующем: Б. Ельцин задекларировал, что Россия является полным правопреемником СССР, в том числе и по его долгам. Украина предлагала вариант, что каждая республика отдает заранее просчитанную долю — но его отвергли западные кредиторы. Такая ситуация — блокировала и обсуждение вопросов о советских активах как внутри страны, так и за рубежом — и вот этот вот вопрос и хотела стронуть с места Украина.
На совещание пригласили Латвию, Литву и Эстонию. Что самое удивительное — они приехали — это было единственное мероприятие СНГ, в котором участвовали прибалтийские страны. Хотя итоговое коммюнике они подписать отказались.
«Десятка» же на уровне премьер-министров продекларировала создание Межгосударственного Совета по наблюдению за обслуживанием внешней задолженности и использованию активов СССР, которому и будет переподчинен Внешэкономбанк СССР. Рабочей группе СНГ поручено до 15 марта подготовить проект Устава Совета, предполагаемого постоянного органа, в котором республики имеют по одному равному голосу. Зарегистрирован старый — новый банк как юридическое лицо будет в Национальном банке Республики Беларусь.
Кроме того, участники совещания в Киеве постановили обратиться к Совету глав государств Содружества, чтобы «дать оценку решениям РФ относительно активов СССР и Внешэкономбанка СССР». Представители правительств приняли к сведению предложение Азербайджана о необходимости расширить понятия активов и резервов бывшего СССР, включив в него экспортные ресурсы вооружений и военной техники (в том числе урано-плутониевые ресурсы) по состоянию на 1 января 1991 года[16].
Россия указанное коммюнике не подписала. То есть, если называть вещи своими именами, киевское совещание на уровне министров — это демарш
