пообещали сориентировать Абвер и СД на решение этой проблемы.
Но когда это еще будет? А воевать нужно каждый день. И вот поэтому Кессельринг пил горькую, тупо глядя на цифры потерь, лежащие перед ним, и размышлял – сразу застрелиться или сначала доложить и потом застрелиться. Согласно сводке потери во второй день составили 615 самолетов. Бомбардировочная авиация второго Воздушного флота приказала долго жить. В эскадрах остались крохи от былой мощи общей численностью около 300 самолетов, включая учебную эскадру. Сегодня его подчиненные сумели сбить около 200 русских истребителей, включая два новых МиГ-3, но все эти самолеты, вместе взятые, не стоили и одного «дьявола», а вот его-то среди сбитых и не было. А только он – этот «дьявол» мог спасти репутацию и положение генерал-фельдмаршала.
Как ни странно – компанию ему мог бы составить командующий 1-й ВА, о чем сегодня был получен приказ из Москвы, генерал-майор Копец. Правда, причины и объемы у него были совершенно другие, и все же печаль в них присутствовала. За сегодня его свежеиспеченная Воздушная армия потеряла более 200 истребителей. Причем, и он это прекрасно понимал, основные потери они понесли с 5 и до 9 утра. То есть тогда, когда в небе не было реактивных МиГов. Вывод напрашивался сам собой – если убрать этот полк – советская авиация борьбу за небо Белоруссии безнадежно проигрывала. И проигрывала именно качественно. Потому что сегодня уже никто не сомневался, что у нас истребителей гораздо больше. Однако немцы показали класс в личном пилотировании, слетанности подразделений, и все это помноженное на техническое превосходство Ме-109 над И-16 и И-153. Немного ободряла мысль о перспективности перехода в дальнейшем на спасенные МиГ-3, которые за два дня потеряли всего 6 самолетов из 64. Однако превосходство свое они могли реализовать только на высотах от 5000 метров. Как раз все сбитые ввязались в бои на высотах две-три тысячи метров и были «съедены» «экспертами». Нужны были самолеты, способные противостоять «мессерам» на их высотах, а таких не было в ВВС. Как бы предполагались на эту роль Як-1, но ни один из них не был освоен до войны, да и было их в округе всего лишь 20 штук.
Вот все это и печалило Героя Советского Союза генерал-майора ВВС Ивана Ивановича Копца, но печалился он не отрываясь от работы – перед ним лежала численность самолетов в полках, и он сейчас решал, какой полк должен передать свою технику соседям и убыть в тыл на переобучение на так вовремя сохраненные МиГи и Яки. Вот этой перспективой он и отличался от своего визави за линией фронта.
За вторые сутки войны Федор фон Бок определился с тактикой большевиков. Этой ночью усиленные полки русских, удержавших свои позиции, оставили их и отступили на восток. Двинувшиеся утром им вслед передовые отряды танковых корпусов через 5–15 километров снова уткнулись в укрепленные позиции. Причем все повторилось, так как части, оказавшиеся на пути немецкой разведки, были не вчерашние потрепанные, а свежие и занимавшие хорошо оборудованные позиции. А бывшие в бою накануне, похоже, отводились еще глубже. Если так продолжится и далее – мечты на быстрое окружение и уничтожение красных в «котлах» растают как дым. С темпом наступления 10–15 километров в день – эти расчеты можно отбросить. В лучшем случае группа армий просто выдавит русских из Белоруссии. Очень не хватало воздушной разведки. К тому же к концу дня выяснился неприятный факт – второй Воздушный флот, похоже, проиграл войну в воздухе, и на его помощь уже нельзя было рассчитывать. В воздухе господствовали русские. Пока это проявлялось в косвенной помощи их пехоте – их истребители исключили участие немецкой бомбардировочной авиации. Но в разговоре с Кессельрингом последний, голосом усталого и разочарованного человека, пояснил, что не позднее чем завтра на армии и корпуса группы армий «Центр» навалятся их бомбардировщики и штурмовики, которые большевики сумели сохранить полностью, и помочь он ему не сможет – русские выбили у него всю ударную авиацию.
Ночью же окруженные части русских попытались прорваться на восток. В ряде случаев эти попытки были удачными. На позициях, оставленных красными, были обнаружены старые танки практически без моторесурсов, не способных совершить марш. Часть из них была уничтожена в боях, часть – взорвана перед уходом. Практически полностью ушли гарнизоны и полевые подразделения укрепрайонов. А Брестская крепость держалась, и особых успехов у 45-й пехотной дивизии не было.
В данный момент линия соприкосновения представляла извилистую линию с выступами на восток на направлениях движения танковых групп и вкраплениями котлов окруженных русских частей. Наибольшее продвижение имела 3-я танковая группа Гота, действующая на стыке двух русских фронтов. Завтра, если повезет, и передовым отрядам удастся захватить мосты, то Гот форсирует Неман и должен выйти на оперативный простор. Нужно просить через ОКВ помощь Готу авиацией группы армий «Север», если там с ней положение лучше. Гудериану сложнее – в его полосе не так много дорог. Их, естественно, держат русские, и ему приходится прогрызать их оборону, выстроив свои корпуса в нитки.
Беспокоили командующего довольно серьезные потери в людях и технике. Эта война была не похожа на войну на Западе. Русские упорно дрались за каждый узел дорог, переправы, более-менее крупные населенные пункты, превращенные в укрепрайоны, не боялись выхода на их тылы и окружений. За два дня не было еще ни одного факта сдачи в плен их подразделений. Служба радиоперехвата и разведка принесли свежие разведданные. Оказалось, что против Бока «играет» начальник Генштаба красных генерал армии Жуков. Бывший командующий округом Павлов оставлен у него в заместителях. Федор Бок просмотрел краткую справку по Жукову – офицер, долго служивший в командирах частей, кавалерист, бывший унтер царской армии, сделал карьеру в 1939 году на Халхин-Голе, разгромив японцев. Молод для генерала армии, честолюбив, настойчив, упорен в достижении цели. Причина, по которой Жукова сместили с должности начальника Генерального Штаба, а также, что он собой представляет в оперативном искусстве, не ясны. Анализируя все
