Но была на сто процентов уверена, что признание его остановит, а этого ей хотелось меньше всего. Зара решила: если она промолчит, Томас ничего не заметит, ведь пока все у них получалось так легко, так красиво.
Она жаждала отдать свою невинность Томасу. С напором, которого сама в себе раньше не замечала, Зара крепко обняла его и приоткрыла рот навстречу поцелую.
— Перед тобой невозможно устоять, — сказал Томас, раздвигая коленом ее ноги.
Она была готова отдаться Томасу, но не сдержала крик, когда его орудие пронзило девственную плеву. Он замер с потрясенным выражением на лице.
— Ты же сказала, что была замужем!
— Я была. — Зара закрыла глаза, собираясь с духом, чтобы сказать правду. — Но мой муж меня не хотел.
— Он что?.. — возмутился Томас. — Ты вышла за кретина с камнями вместо мозгов?
Зара грустно улыбнулась. Сейчас было не время отвечать на этот вопрос и объяснять Томасу, что обстоятельства их женитьбы не располагали к интимности.
— Мы должны прекратить. — В его глазах отразилась мука, но он не двинулся с места.
— Я не хочу останавливаться. Подари мне сегодняшнюю ночь, пожалуйста. Только одну ночь.
Заре нужно было это воспоминание, чтобы дорожить им до конца дней. Она уже знала, что никакой другой мужчина не заставит ее испытать ничего похожего.
— Ты девственница! — Томас все еще не оправился от шока.
Уже нет, подумала Зара. Прямо сейчас она привыкала чувствовать его в себе, и это приносило ей все больше удовольствия.
— Мне нравится быть с тобой.
— Но я причинил тебе боль.
— Мне гораздо больнее оттого, что ты остановился.
Неподвижность давалась Томасу нелегко. Его трясло от усилия, которое он прилагал, чтобы сдержать похоть. Ладони под спиной Зары сжались в кулаки.
— Только если ты не хочешь продолжать…
— Зара. — Томас невольно улыбнулся. — Не говори ерунды.
Она попробовала засмеяться, хотя на сердце лежал камень.
— Но ты же понимаешь, что больше ничего не будет? — сказал Томас. — Только эта ночь. Здесь и сейчас.
— Да. — Она и не рассчитывала ни на что другое.
Его следующий поцелуй показался Заре даже слишком нежным, словно Томас все-таки решил остановиться и извинялся за это. Она разочарованно задержала дыхание, когда Томас, приподнявшись на руках, подался назад, но уже следующим движением он вошел чуть глубже. Удовольствие распространялось от низа живота по каждой клеточке тела Зары, подобно кругам на воде.
— Тебе будет хорошо, — пробормотал Томас, словно давал клятву.
Теперь Зара любила его даже сильнее, чем прежде. Он держал мир на дистанции, но проявлял доброту и сострадание, когда это было действительно важно. И умел поставить интересы другого человека выше своих, что едва не стоило ему жизни.
— Лучше быть не может, — отозвалась она.
Не переставая наблюдать за реакцией Зары, Томас осторожно вложил свое орудие в ее горячие шелковые ножны по самую рукоять.
— Может, — сказал он. — И будет.
Под его поцелуями Зара превращалась в пластилин, из которого Томас мог лепить что ему угодно. Их близость прирастала каждой лаской, каждым движением, его нежные провокации побуждали ее открываться больше, давать больше, брать больше. Зара жадно обнимала Томаса, оставляя следы на его спине, пока он подводил ее к новой вершине экстаза.
— Вместе, — прошептала она, чувствуя, что едва удерживается на краю.
— Ты первая.
— Нет! — Она хотела утащить его с собой в сладкую бездну.
— Да.
Зара задрожала, когда оргазм раскатился по ее телу. Она никогда не доверялась кому-либо так безраздельно, не ощущала подобной близости и настолько оглушительного счастья. Зара пришла в себя как раз вовремя, чтобы увидеть болезненную гримасу на лице Томаса. Он все еще был в ней, но не двигался.
— Я сделала что-то не так?
— Это моя чертова нога. — Томас выдавил улыбку. — Нам надо…
