журналистами.
В.: Был то обед либо открытая пресс-конференция, но в любом случае вы им говорили, что вы будете готовы выступать в качестве посредника в продаже акций Березовского в ОРТ, ведь это так?
О.: Я им изложил такую версию: да, это так. Более того, если бы мне удалось, после того как я купил эти акции, кому-нибудь их продать, я был бы более чем рад это сделать.
В.: Но вопрос не стоял в том, чтобы вы были посредником для перепродажи позже. Вы комментируете: «Я… сказал… что я не покупал, но я теоретически мог выступать посредником между господином Березовским и правительством». Но это не то, что вы только что сейчас сказали относительно этих ваших слов.
О.: Мне кажется, что это то, что я сказал: я просто развернул эту фразу.
В.: Когда вы говорите, что вы хотели выступить посредником, если вас попросят, господин Березовский спрашивает: «Посредником в чем?» А вы отвечаете: «Если будет вопрос стоять о продаже акций, но сейчас как бы такие разговоры не велись».
О.: Да.
В.: То есть вы сказали журналистам, что в отношении ОРТ если возникнет вопрос о продаже акций, то тогда вы будете выступать как посредник, но что этот вопрос еще не стоит?
О.: Это не то же самое, что я сказал. Журналистам я сказал, что я не хочу покупать и, скорее всего, я буду посредником, но здесь я говорю «как бы».
В.: Хорошо, я утверждаю, что, когда вы говорили журналистам, что вопрос о продаже акций еще не стоит, вы говорили им правду.
О.: Ваше утверждение неправильное: болтать языком, до того как сделка завершена, это совершенно не в моих правилах: в этом нет никакого толка. Шум пошел бы, а движения никакого еще не было. Поэтому объяснять журналистам, которые хотят знать до того, как это произошло, это не в моих правилах. После того как сделка была бы завершена, мы выпустили бы официальный пресс-релиз, и все на этом.
В.: Господин Абрамович, но ваша позиция заключается в том, что к этому времени уже была принципиальная договоренность, — и если это правда, вы могли бы это сказать журналистам, разве нет?
О.: Конечно нет: какой смысл говорить журналистам, до того как сделка была завершена? Только для того, чтобы шум пошел на эту тему и сделка сорвалась? В чем смысл открывать рот до того, как закончил процесс?
В.: Но давайте вернемся к транскрипции Ле Бурже. Вы с Бадри обсуждаете возможную продажу акций ОРТ, и это достаточно долго. Вы начали уже обсуждать с господином Патаркацишвили методы структурирования этой сделки, видите, да?
О.: Да. Я прошу прощения, мы можем остановиться? Я хочу добавить по поводу этого.
О.: В 237-м пункте я говорил, что в ночь с 5-го на 6-е Городилов мне всю эту схему рассказал, которую я 6-го числа рассказываю господину Патаркацишвили и господину Березовскому. С моей точки зрения, это говорит о том, что я заранее поездку эту не планировал: я прилетел туда по просьбе господина Патаркацишвили. 5-го числа я собирался улететь на Чукотку.
В.: Хорошо, спасибо. Страница 99. Вы говорите, что вы беседовали с президентом Путиным, а он сказал, что если продажу ОРТ вы сможете сделать тихо и меня как бы в это не втягивая, то он не будет против того, чтобы деньги были заплачены Березовскому, правильно мы это понимаем?
О.: Я довольно подробно здесь рассказал свою беседу: мне по этому поводу особо нечего добавить.
В.: Единственное, что я хочу, это чтобы вы подтвердили, правильно ли я суммарно излагаю ваш разговор?
О.: Это часть этого. Он сказал, что он не хочет участвовать никак, «это не мое дело, делайте сами, это ваше частное дело».
В.: Вопрос, который вы обсуждаете с господином Березовским и с Бадри, связан с тем, что если состоится продажа, то господин Патаркацишвили и господин Березовский хотят, чтобы им заплатили в Англии, а не в России. Вот это вы обсуждаете?
О.: Да.
В.: Президент Путин был сосредоточен на том, чтобы заполучить ОРТ у господина Березовского, и в этот момент его не так волновало, что Березовский получит деньги, так?
О.: Нет.
В.: Господин Абрамович, но ведь неправильно говорить, что господина Путина совершенно не интересовало, откажется Березовский от своей доли в ОРТ или нет. Пожалуйста, посмотрите на 154-ю страницу.
О.: Да, я вижу.
В.: Это разговор, реплика, которая возникает после того, как вы обсуждаете различные схемы для этой сделки. Как мы видим, вы говорите: «Что мы должны подписать тогда такое, чтобы я уже мог отнести Владимиру Владимировичу, показать, сказать: „Вот, сделка закрыта“»? Это, очевидно, показывает, что президент Путин хотел проследить за тем, чтобы эта сделка совершилась.
О.: Это не так. Я влез в эту сделку, сказал, что я собираюсь это купить. Я не помню, я это сказал напрямую президенту или через господина Волошина.
