какие-то просьбы через третьих лиц мне передавать или, может быть, он что-то такое имел в виду, не знаю, но напрямую мы с ним никогда не общались, поэтому мне это легко достаточно опровергнуть.
В.: Большое спасибо, господин Волошин, больше вопросов нет.
О.: Да, в той степени, в которой я мог составить себе представление.
В.: Вы, наверное, давали консультации в деле механизма сокращения подлежащих уплате налогов международного бизнеса.
О.: В целом да. Налоговые правила и режимы очень быстро во всем мире менялись, но я не считаю себя специалистом.
В.: Но вы узнали относительно схем минимизации с использованием трастов офшорных структур?
О.: Нет, я бы не сказал, я к этому отношения не имел.
В.: Я правильно понимаю, что вы гражданин США?
О.: Да.
В.: В течение какого срока вы уже являетесь гражданином США?
О.: С 1994 года примерно.
В.: В качестве гражданина США вы должны декларировать каждый год ваш доход со всего мира, это так?
О.: Да, совершенно верно.
В.: Это включает как заработанный доход и незаработанный доход от долей, дивидендов и подобного. Это так?
О.: Совершенно верно.
В.: Скажите мне, пожалуйста, в вашей годовой налоговой декларации вы когда-нибудь показывали доход от какого-либо пакета акций, которые вы держите напрямую или непрямым образом, какой-либо из компаний: «Руником», «Сибнефть» или РУСАЛ?
О.: Нет.
В.: То есть если бы оказалось, что вы на самом деле владели пакетом в «Руникоме», или в РУСАЛе, или в «Сибнефти», тогда это могло бы быть как признание в уклонении налогов, не так ли?
О.: Да, совершенно верно.
В.: Господин Абрамович сказал суду, что вы с ним обсуждали показания, которые вы собирались давать до того, как вы их делали, вы это не оспариваете?
О.: Нет, не оспариваю.
В.: Он также объяснил, что до того, как окончательно ваши показания предоставить, вы обсуждали, что кто из вас будет показывать. Это так?
О.: Ну, не подробно. В общем, ответ: ни да, ни нет.
В.: А что это за ответ тогда? Я вас не спрашиваю по каждой конкретной детали, но вы понимаете, что вы обсуждали ваши показания, которые вы собираетесь давать?
О.: Ну, это больше похоже на то, что мы ситуацию обсуждали, мы возвращались, как бы во времени путешествовали назад, и такие вещи, что он собирался в своих показаниях писать и что я собирался писать, мы этого никогда не обсуждали.
В.: То есть вы сравнивали, что вы помните?
О.: Да, можно так сказать.
В.: Верно ли утверждать, что вы занимались помощью в проведении данного разбирательства?
О.: Что это значит? Тогда я вам дам точный ответ.
В.: Ну, юристы господина Абрамовича до этого сказали суду, что вы занимались помощью в проведении судебного разбирательства, смотрели, чтобы были необходимые свидетели, которые будут давать показания, когда юристы попросят документы, чтобы они могли документы получить.
О.: Ничего подобного.
В.: Вы можете нам сказать, что же тогда могли иметь в виду юристы господина Абрамовича?
О.: Мне кажется, главным замечанием было то, что я должен был быть свидетелем, вот я есть, сижу… Опять же, я здесь строю догадки.
В.: Но вы работали с господином Абрамовичем с 1997 года, не так ли?
О.: Да, верно.
В.: Вы были также его другом примерно с этого периода?
О.: Да.
В.: Вы были близкими друзьями?
