Счастливы неимущие (Евангелие от Матвея)

О.: Никаких вообще.

В.: Вы знали что-либо о личных отношениях между господином Патаркацишвили и господином Березовским в отношении алюминиевых активов?

О.: Это была публично доступная информация, известно, что они друзья.

В.: Друзья или партнеры?

О.: Я знал из публично доступных источников, что они — ассоциированные лица, что они вели дела друг с другом и были друзьями.

Судья Элизабет Глостер: И что они совместно участвовали в каких-то бизнес-предприятиях?

О.: Да, я знал, например, что господин Березовский и господин Патаркацишвили являлись акционерами ОРТ, и что господин Патаркацишвили занимал руководящую должность на телевидении. Я также знал об их взаимоотношениях в рамках «ЛогоВАЗа», я слышал, что они — партнеры.

Г-н Мейсфилд: Но вы знали, что они являлись партнерами в отношении алюминиевых активов также?

О.: Я не знал об этом. Я подозревал, что господин Березовский, возможно, стоял за господином Патаркацишвили.

В.: Причина — почему, господин Стрешинский, вы не хотели называть фамилии других лиц в документах по соблюдению законодательных требований, заключалась в том, что те другие, которых вы имели в виду, включали в себя господина Березовского.

О.: Я с этим не согласен. Я видел соглашение от 10 февраля, в этом документе упоминаются только три фамилии: Абрамович, Патаркацишвили и Швидлер.

В.: Я думаю, что нет смысла смотреть полностью меморандум, который был представлен. Но если вы посмотрите, то на странице 205 вы говорите: «Поскольку БП был целью преследований, стороны не могли документировать эту сделку предыдущей датой, в то время как РА продолжал оставаться на той позиции, что он хочет решить вопрос своих взаимоотношений с БП и не иметь никакого совместного бизнеса с ним с тем, чтобы не создавать политические риски для своего бизнеса в России».

О.: М-м-м…

В.: А кто вам объяснил причины, почему господин Абрамович не хотел документировать свои взаимоотношения с господином Патаркацишвили и что это было связано с тем, что господин Патаркацишвили был целью политического преследования?

О.: Я предполагал это.

В.: То есть вам это никто не объяснял, это было просто ваше предположение?

О.: Да.

В.: И вы сочли возможным это включить в информацию о клиенте?

О.: Да, потому что это было основано на фактической информации, связанной со статусом господина Патаркацишвили.

Судья Элизабет Глостер: Смотрите на меня, пожалуйста.

О.: Да.

Судья Элизабет Глостер: Мне нужно вас видеть, тогда я лучше понимаю ваши ответы, если это лицом к лицу.

Г-н Мейсфилд: Вы, господин Стрешинский, нам говорите, что в начале июля 2004 года вы и господин Фаеков поехали в Грузию, встретились с господином Патаркацишвили, обсудили с ним эту сделку и рассказали ему о проекте документов по сделке.

О.: Да, это правильно.

В.: Вы также сообщаете нам, что примерно в это время проекты транзакционных документов подверглись правке. Правка включала гарантию от господина Патаркацишвили о том, что он является единственным конечным бенефициарным владельцем 25 % акций в РУСАЛе и не держит их в интересах никого другого?

О.: Да. Я считал, что было очень важно поговорить с господином Патаркацишвили об этом, потому что если выяснится, что это не соответствовало действительности, то его ответственность может превысить сумму цены по сделке.

В.: Вы встречались в Грузии с господином Патаркацишвили 9 июля 2004 года?

О.: Да.

В.: Вы говорите, что в ходе этой встречи господин Патаркацишвили подтвердил вам, что он являлся единственным бенефициарным владельцем акций и был таковым с марта 2000 года.

О.: Да.

В.: И вы говорите, что вы помните, что вы объясняли господину Патаркацишвили, что он, возможно, будет нести ответственность, если господин Березовский предъявит иск.

О.: Да.

В.: И далее вы сказали, что после ужина вы в ночь вернулись на самолете в Москву, и вы господину Анисимову сообщили ситуацию.

О.: Да.

В.: Но вы не документировали то, что было на самом деле сказано в ходе вашей встречи с господином Патаркацишвили?

О.: Нет, не документировал.