Счастливы неимущие (Евангелие от Матвея)

О.: Ну справедливое обобщение… Хорошо, вот мой пример. Когда Гитлер был в 20 километрах от Москвы, композитор господин Максим Дунаевский (очевидно, имеется в виду композитор Исаак Дунаевский. — Прим. ред.) был в таком состоянии стресса, что он не мог три года ничего делать. Он ни музыку не мог писать, ни пить, ни есть — ничего. Хотя Гитлер не обещал, что он его лично убьет, и гитлеровские войска не заняли Москву, но так или иначе господин Дунаевский был в таком состоянии, что он ничего не мог делать.

В.: Я понимаю, понимаю. Ваша Честь, вы решите, в свою очередь, будет ли это точным описанием состояния господина Березовского между 2001 и 2007 годами.

О.: Ну, господин Абрамович, он не Гитлер, который угрожал господину Дунаевскому, слава богу.

Судья Элизабет Глостер: Ну, давайте вернемся назад, к принципам.

Г-н Сампшн: Господин Глушков выехал из России в июле 2006 года, но исковое заявление не было подано до июня 2007 года. Доктор Рачков, знаете ли вы о каких-то делах, сложных или нет, которые слушались в российском суде и по которым российский суд разрешил подачу иска после истечения срока исковой давности, когда чрезвычайные обстоятельства прекратили свои действия за 11 месяцев или более до того момента, как был подан иск?

О.: Нет, нет, я таких дел не нашел.

В.: Я хочу перейти, если можно, к 10-й статье Гражданского кодекса РФ. Я уверен, что вы достаточно хорошо знакомы с этой статьей, я просто хочу, чтобы вы ее открыли и чтобы мы еще раз напомнили, освежили в памяти: «Не допускаются действия граждан и юридических лиц, осуществляемые исключительно с намерением причинить вред другому лицу, а также злоупотребление правом в иных формах».

В.: Каким правом злоупотреблял господин Абрамович, если бы он основывался на периоде исковой данности в данном деле?

О.: Если мы возьмем исковые заявления, с которыми я был ознакомлен, мне кажется, злоупотребление правом состоит в том, что истцу угрожали, ему препятствовали в подаче исков и подаче этого конкретного иска. В этом заключается злоупотребление правом.

В.: Понятно. То есть на этом основании вы утверждаете, что могло быть злоупотребление правом, и, конечно, вы выражаете точку зрения не по фактам, а чисто по юридическим принципам?

О.: Совершенно верно.

В.: То есть вы говорите, что, может быть, в поведении господина Абрамовича было злоупотребление правом, заключавшееся в том, что он угрожал господину Березовскому и этим заставил пропустить период исковой давности? Это ваше основание?

О.: Да, совершенно верно.

В.: Вы говорите о форме или о принципе, о том, что к господину Абрамовичу нельзя применять период исковой давности, поскольку таким образом он бы получал выгоду от того вреда, который он сам и нанес?

О.: Да, но тут все это подкреплено доказательствами.

В.: Понятно. То есть тот вред, который нанесен, — это угрозы, которые были сделаны в мае 2001 года?

О.: Да.

В.: Но согласны ли вы с тем, что господин Березовский как минимум должен доказать, что угроза, сделанная ему в мае 2001 года, заставила его задержать подачу исков и заявлений до июня 2007 года?

О.: Да, мне кажется, это важно.

Г-н Сампшн: На этом я завершил все свои вопросы. Спасибо большое, доктор Рачков.

Судья Элизабет Глостер: Большое спасибо, господин Рачков, за то, что вы пришли и дали показания. Вы свободны. Благодарю вас.

Г-н Сампшн: Ваша Честь, я вызываю господина Розенберга.

(Свидетеля приводят к присяге.)

Г-н Сампшн: Господин Розенберг, пожалуйста, представьтесь судье.

О.: Меня зовут Михаил Розенберг.

Перекрестный допрос господина Рабиновитца.

Г-н Рабиновитц: Добрый день, господин Розенберг.

О.: Добрый день.

В.: В ваших заключениях вы выявили ряд причин, по которым вы утверждаете, что договоры 1995 и 1996 годов являются недействительными, и я начну задавать вам вопросы, связанные с причинами, по которым вы это утверждаете. И хочу начать, если позволите, с вашего утверждения, что поскольку договор между господином Абрамовичем и господином Березовским был заключен в устной, а не в письменной форме, то это уже само по себе делает невозможным для господина Березовского установить действительность договора либо 1995-го, либо 1996 года.

О.: Да.

В.: Позвольте начать рассматривать эту тему с того, что мы прочтем то, что утверждаете вы и другие эксперты в совместном меморандуме. Вы и