кости.
"Конечно, он не поймёт моих переживаний, даже если бы знал наш язык".
Она поймала себя на мысли, что не желает оставаться в дурацком положении даже перед лесным жителем. Хотя он, со своей стороны, наверняка её считает, если не глупой, то уж бесполезной обузой точно.
Дикарь начал снимать шкуру с угуны и неприятные запахи не заставили себя ждать. Милена немного понаблюдала, как ловко мужчина управляется с ножом и догадалась, в какие моменты может понадобиться её участие. Стиснув зубы, она сделала несколько глубоких вдохов, стараясь прогнать подступившую к горлу тошноту, села рядом с дикарём, потянула на себя лапу зверя, чтобы облегчить процесс снятия шкуры.
Воин воспринял помощь как должное и даже не пытался её похвалить. Он пристроил мясо жариться на углях и жестами объяснил девушке, что нужно сделать с отходами. Милена расправила снятую окровавленную шкуру, покосилась на дикаря и, убедившись, что он не смотрит в её сторону, палочками поддела расползающиеся в разные стороны кишки. Дыхание пришлось задержать, глаза тоже хотелось закрыть, чтобы ещё и не видеть эти смердящие ошмётки. С третьей попытки ей удалось уместить кишки на шкуре, а со второй попытки увязать в тугой узел. Она не знала, как далеко от костра нужно отнести отбросы, поэтому отошла на десять ярдов и, размахнувшись посильнее, метнула узел в кусты. Наверное, шкура зацепилась за ветку, потому что чёрным пятном повисла в воздухе. Девушка сочла свою миссию выполненной и уже собиралась возвращаться обратно, но её внимание привлекло странное поведение шкуры с кишками. Тёмное пятно сместилось сначала в одну сторону, затем в другую, скакнуло вверх-вниз. Следом оттуда пришла волна отвратительного запаха, что могло свидетельствовать только об одном — узел развязался.
Милена стала медленно пятиться назад, боясь поднять шум и привлечь к себе внимание. Что за зверь сидел в кустах, её не слишком заинтересовало, на сегодня знакомств с лесными обитателями было достаточно. В кустах раздался треск, зашуршало, над ветками показалось что-то длинное и гибкое. Девушка не стала дожидаться, пока уже знакомые ей червяки вылезут полностью, и опрометью бросилась к костру. На миг ей показалось, что она преодолела это расстояние так быстро, что уложилась между двумя короткими взмахами ресниц.
Дикарь задержал на ней взгляд дольше, чем обычно, посмотрел в сторону шевелящихся кустов и негромко произнёс:
— Демон.
Милена охнула и села там, где стояла. Каких только страшилок она не наслушалась про слуг сатаны в детстве.
"Так вот кто проявлял ко мне такой интерес. Тьфу, какая гадость".
Она принялась торопливо шептать охранительную молитву, прося у Великой Матери защиты от происков дьявола. Дойдя до строчки "… и всякого из рода моего…" сделала паузу и добавила: "… и всякого путешествующего со мной…". Отец Иаков часто любил повторять, что молитва, прочитанная священником, летит впереди любого слова. Будучи наследницей титула баронов фон Кифернвальд, Милена в данный момент могла себя считать и служительницей церкви Двуединого. Значит, молитва точно будет услышана, и благодать снизойдёт на неё и на дикаря, даже если он не верит в Богов.
Ближе к вечеру между соснами показались просветы, и девушка подумала, что лес кончился и впереди большое открытое пространство. Забрезжила надежда, что они каким-то особенным кружным путём вышли к населённым областям, и сейчас откроется вид на поля, луга и фермерские хозяйства. Милена успела истосковаться по привычным для её круга общения людям и была бы рада увидеть хоть кого-нибудь без узоров на лице. Она нащупала вшитый в пояс кошелёк и сочла лежащую в нём сумму достаточной для приобретения одежды. Пусть не из дорогих тканей и простого покроя, зато чистой и не напоминающей лохмотья.
"Едва ли в глубинке шьют на продажу, да кто же от денег окажется?".
А она была готова переплатить, лишь бы переодеться в более практичное для пеших прогулок платье. От одежды её мысли переключились на еду, захотелось каши, или тушёной в пиве свиной рульки. Пища у фермеров незамысловатая, зато какая вкусная. Жареное на углях мясо угуны было неплохо приготовлено, но однообразная еда наскучила очень быстро. Перед мысленным взором проносились разнообразные десерты, к которым она раньше едва притрагивалась, а сейчас готова была вылизывать тарелку из-под варенья.
Девушка уже предвкушала, как попросит кувшин холодного молока и большой ломоть свежеиспечённого хлеба — горячего, с хрустящей корочкой, но вскоре поняла, что зря тревожила желудок и глотала слюну. Открытое пространство впереди действительно было чем-то вроде поляны. На дальнем её краю деревья росли плотнее, но промежутки между ними заполняла странная масса, с первого взгляда напомнившая криво оштукатуренную и плохо побеленную стену сарая. На заднем дворе баронского дворца одна из хозяйственных построек выглядела почти так же. Теперь стало понятно, почему издали это выглядело как просветы среди деревьев. Хотя в одном девушка оказалась права — сосновый лес действительно кончился. Милена много слышала о Белой стене, которой дикий лес отгородился от мира, предназначенного Богами для людей, но даже и не предполагала, что когда-нибудь увидит эту стену и даже прикоснётся к ней.
Вопреки обыкновению, дикарь не стал разводить костёр. Он сложил свои вещи под большим деревом в нескольких ярдах от стены и принялся внимательно изучать её поверхность. Девушка подошла на расстояние вытянутой руки к таинственной границе между мирами, рассматривая её в свете клонящегося к закату солнца. Вблизи поверхность стены оказалась неровной и не слишком красивой. Шершавая на ощупь, она была покрыта колючей жёсткой пылью, под которой скрывался грубый как тёрка и твёрдый как камень материал грязно-белого цвета.
