малейшего представления о подробностях убийств.
— Я был вчера в Магистрате и разговаривал с ратманом Олдриком. Странный вышел разговор. Советник сразу дал мне понять, что нас подслушивают, и всячески маскировал свой интерес к убийце. Зато по поводу золота говорил не скрываясь. Так что перед нами стоит ещё одна задача — найти, каким способом оно попадает в город.
— Олдрик очень умный человек, опытный по части закулисных интриг. Он не давал тебе подсказок, или указаний? Не напрямую, конечно. Зная, что разговор слушают, он мог намекнуть хитрым образом, как бы невзначай обронить пару словечек, которые на первый взгляд ничего не значат.
Ладвиг пересказал весь разговор с ратманом, стараясь ничего не упустить. Сообщил Виланду обо всех тайных знаках, которые подавал ему Олдрик.
— Вот и всё. Потом он сказал мне что-то напутственное на прощанье.
— Что именно?
— Мне это показалось несущественным, — Ладвиг, вспоминая, нахмурился, — что-то про берега.
— А нельзя ли подробнее, — стражник явно заинтересовался.
— Подробнее можно. Он надеялся… что я выберу правильный путь… и неизвестно… на какой берег… он меня выведет. Кажется, так.
Пока Виланд слушал воспоминания сержанта, на его губах несколько раз мелькнула улыбка.
— Скажи, Ладвиг, я так понимаю, что ты не местный? Как давно живёшь в Энгельбруке?
— Всего два длинных сезона.
— Ясно. Когда Олдрик произносил напутствие, он случайно не смотрел при этом в окно?
— Смотрел. А как вы догадались?
— Понимаешь, Ладвиг, "про берега", это своего рода местная присказка. Когда прямо через город протекает река, всегда возникают подобные поговорки. Представь, что ты стоишь на том же месте, что и Олдрик и смотришь в окно. Что ты там увидишь, на другом берегу реки?
