— Ну, от того, что она девицей померла, вам, наверное, проку мало. — осклабился ночной мастер и разразился гулким противным смехом.
— Нам-то к чему говорить эти подробности?, — брезгливо поморщился Ладвиг.
— Вам ни к чему, — продолжая смеяться, сказал палач, — а священнику знать положено, когда он заупокойную службу по убиенной проводить станет. Ему самому, что ли прикажете проверять?
Виланд укоризненно покачал головой и произнёс:
— Хватит смеяться, Астор! Мы тут с серьёзным делом. Как-то опознавать её нужно.
— Заново, что ли?
— Как заново?, — нахмурился стражник. — Кто-то уже приходил до нас?
— Ну да. Прямо перед вами заходил какой-то мужичонка. Я его в подвал водил. Он её опознал, как полагается. Кузина, говорит. Погоревал немного, как положено. Спрашивал про вещички — корзинку и ещё что-то. Так её без корзинки доставили. Я так ему и сказал.
— Давно ушёл?, — почти выкрикнул Ладвиг, с нетерпением поглядывая на Виланда.
— Я же говорю, прямо перед вами. Как вы в дверях-то не столкнулись?
— Как он выглядел?, — в свою очередь спросил стражник.
— Да обычно. Плюгавый такой. Хромал вроде немного.
— Это он саваны нёс!, — крикнул Виланд и устремился к выходу. — Я на улице посмотрю, а вы допросите могильщиков!
Ладвиг среагировать не успел и остался один на один с палачом, переключившим всё своё внимание на него.
— Чего это он?, — поинтересовался ночной мастер, задержав взгляд на шее сержанта.
— У вас служат хромые могильщики?, — спросил Ладвиг, понимая, что пора как-то заканчивать аудиенцию.
