удалось. Берхард тогда не стал забивать себе голову этим фактом, а сейчас вдруг выяснилось, что это были следы голема. В сознании Тая прочно запечатлелся страх, который вызвало у него каменное страшилище, поэтому стоило больших трудов выведать у несчастного парня всё, что он знал. Реконструируя события по крупицам, Берхард предположил, что горских шпионов атаковал робот-секьюрити, шедший за ними от самых пещер.
Это переворачивало с ног на голову всё, что архиепископ знал о големах. До сих пор не попадалось сведений о возможности перепрограммирования секьюрити, или управления ими, а то, что тот голем действовал не в автономном режиме, было очевидно. Значит, где-то до сих пор существовали могущественные потомки Древних, как в той затерянной посреди гор долине. Если секьюрити сразу не убил людей, то он куда-то должен был их доставить. Архиепископ снова отправил следователей в тот район для осуществления расширенных поисков. Но времени с тех пор прошло немало, и определить направление движения голема не получилось. Больше ничего осмысленного шпион рассказать не смог. Проведя столько времени в обществе Тая, Берхард настолько привык к нему, что оставил при монастыре в качестве уборщика.
— Тебя никто не обижает?, — спросил архиепископ.
— Нет… — Тай сделал короткую паузу, чтобы посмотреть, нет ли рядом кого-нибудь ещё — …сэр.
Берхард знал, почему он так поступил. Монахов сильно раздражало, что уборщик никак не мог запомнить, какими словами следует титуловать особ духовного звания. Поначалу он честно пытался это делать, но постоянно путался, вызывая неудовольствие окружающих. Кончилось всё тем, что Тай стал обращаться просто "сэр" ко всем без исключения.
— Как здоровье, Тай? Голова часто болит?
— Нет, сэр. Уже не болит.
— Лекарства помогли. Это хорошо.
— Нет, сэр. — скривился уборщик. — Лекарства невкусные. Тай их не пил.
— Ай-яй-яй, — покачал головой архиепископ. — Ты же мне обещал.
— Тай обещал, — грустно вздохнул парень. — Лекарства горькие…
— Зато полезные. Чтобы голова у тебя не болела.
— Голова не болит, сэр. Тай пожаловался Вистану. Он помог.
— Что? Какой Вистан? Тот парень, которого… — Берхард вовремя вспомнил, что уборщик не любит вспоминать о каменном страшилище — …э…твой товарищ…
— Да, он хороший.
— А где он сейчас?
— Тай не знает. Голова болела, Тай плакал и жаловался Вистану. Вистан сказал: не болей. Голова больше не болит.
— Интересно. Почему ты думаешь, что с тобой говорил именно он?
— Тай может видеть глазами Вистана.
— Даже так. — удивился архиепископ. — Расскажи мне, что ты видел.
— Вистан разговаривал с Харди и ненастоящей женщиной. Они ругались.
— Харди, это ваш инструктор?
— Да, сэр.
— А женщина? Кто она?
— Тай не знает. Она просто ненастоящая.
— Объясни мне, что значит "ненастоящая"?, — нужно было предложить какой-нибудь стимул, и архиепископ вспомнил о пристрастии парня к сладкому. — Я тебе дам за это мёду. Ты же любишь мёд?
— Тай любит мёд, — обрадовался уборщик. — Вкусно. Лекарства горькие. Мёд сладкий.
— Пойдём. Я дам… — тут он вспомнил, что уже поздний вечер.
"Пока принесут лакомство для Тая, пройдёт время, и он может забыть обо всём, что сейчас говорил мне. Что же ему предложить? В опочивальне стоит ваза с засахаренными фруктами и орехами. Думаю, это подойдёт".
Увидев угощение, парень позабыл про мёд и запустил в засахаренные фрукты обе руки сразу, выхватив оттуда по пригоршне яблок и груш. Берхард дождался, пока уборщик опустошит вазу, после чего усадил его в кресло и сказал:
— Расскажи мне, что ты видел глазами Вистана.
— Вкусная еда, сэр, — блаженно улыбнулся парень. — Тай расскажет.
— Отлично! Как выглядела женщина?
— Она ненастоящая.
— Ты уже говорил. Мне нужно знать, почему ты так решил?
