— Ещё раз напоминаю, что я признал тебя равным себе, а это значит, что должен уважать твоё мнение. Я привёл вас сюда не потому, что испугался громилы с куском дерева в руках. Ты просил меня прервать сканирование, и это сделано.
Было не совсем понятно, почему он взвалил всю ответственность за принятое решение на меня. Показалось, что коварный хозяин долины попросту схитрил и теперь пользуется ситуацией, чтобы выдвинуть свои условия. Опасаясь, как бы случайно не навредить Скай, я спросил, как можно более миролюбиво:
— Хорошо. Что нужно сделать, чтобы вы помогли девушке прийти в себя?
— Может быть, тебе стоит сформулировать вопрос по-другому? Например, так: Что я ещё должен сделать, чтобы избавиться от иллюзий? Первый шаг уже сделан. Избавление от ослаблявшей тебя привязанности прошло успешно. Нужно, лишь осознать сей факт, а дальше всё будет гораздо проще.
Я вдруг понял, к чему он клонит. Мне не хотелось в это верить, но изгнать из своей головы внезапно возникшее подозрение не удавалось.
— Что происходит при внезапной остановке сканирования?
— Удивительно, что ты этого не знаешь. — немедленно откликнулся хозяин долины. — Сканирование можно прервать только в определённые промежутки времени. Если это сделать внезапно, то необратимые изменения в головном мозге объекта гарантированы. Когда остановка происходит на ранних этапах, то может наступить перманентная кома, а на поздних — летальный исход. В данном случае мы имеем дело со вторым вариантом. Ты принял правильное решение. Так будет гораздо лучше для вас обоих.
Я не поверил ему и вгляделся в лежавшую на кушетке Скай, считая мгновения до того момента, когда покрывавшая её ткань шелохнётся. Боялся моргнуть, чтобы не пропустить это событие и совершенно перестал воспринимать окружающую действительность. Весь мир сузился до размеров кушетки, на которой сейчас находилась девушка с глазами небесного цвета. Отсчитываемые мною отрезки времени растянулись до невероятных размеров, казалось, что каждое из них вмещает в себя не меньше десятка ударов сердца. В глубине души я уже понял, что хозяин долины не обманул, но глаза отказывались признать, что Скай больше с нами нет.
— Берко! Берко!
Громкий крик вывел меня из оцепенения. Что-то загородило собой кушетку, и я попытался сдвинуться в сторону, чтобы не расставаться со Скай. Глаза, лишившиеся возможности видеть милый сердцу образ, не выдержали напряжения, и я первый раз за всё это время моргнул. Мне почудилось, что послышался скрежет, когда веко опустилось на пересохшую роговицу глаза.
— Что случилось, Берко? Почему ты плачешь?, — в самое ухо прокричал трясший меня за плечи Клаус.
— Оставь его, громила. — произнёс негромкий ироничный голос. — Мальчик просто взрослеет. В такие моменты всегда больно.
— Эй! Стой на месте!, — угрожающе рявкнул Клаус и отшвырнул меня в сторону.
В комнате раздался глухой стук, а следом за ним шелест и мягкий шлепок, какой издаёт падающее на пол тело.
— Хлипкий-то какой, — словно оправдываясь, проговорил мой приятель. — Так и знал, что этим всё закончится. Берко! Слышишь меня? Если он не успел разбудить Скай, то нам придётся искать другого задохлика.
— Не придётся… — я вытер струившиеся из глаз слёзы и подошёл к девушке. — Он её убил.
Архиепископ вздохнул, отложил перо в сторону и промокнул платком вспотевший лоб. Прошло столько времени, а он так и не смог забыть девушку с глазами небесного цвета. Берхард в очередной раз мысленно спросил себя: можно ли было спасти Скай, если бы он чётче сформулировал свой приказ хозяину долины? В очередной раз вопрос остался без ответа, потому что утешать себя архиепископ не хотел, а гадать, выбирая один из двух возможных исходов, не собирался.
Клаус недоверчиво на меня посмотрел, потом наклонился к девушке и приложил ухо к груди. Вслушиваясь, он продолжал на меня смотреть, и я увидел, как стало меняться его лицо. Сначала мой приятель выглядел озабоченным, затем он нахмурился, а когда всё понял, то помрачнел. Выпрямившись, Клаус закрыл тканью лицо Скай, коснулся правой ладонью своего лба, живота, затем прижал к сердцу.
— Упокой с миром невинную душу, Великая Мать, — сказал он.
Было ясно, что мой приятель произнёс это искренне, но подобные ритуалы, которые постоянно практиковали беженцы, вызывали у меня только насмешку. В данной же ситуации, ничего, кроме раздражения я не ощутил.
— Клаус… зачем… это ей не поможет…
— Ты умный человек Берко, а простых вещей не понимаешь. — назидательно произнёс он. — Все мы как песчинка на ладони у милосердных Богов. Бывает, слетит такая песчинка с божественной руки — и нет человека. У каждого своя судьба и каждому намерен свой срок.
— Замолчи, Клаус!, — закричал я в отчаянии. — Где ты видишь милосердие?! В чём оно?! В том, что хозяева долины ухитрялись на протяжении тысяч длинных сезонов поддерживать свои никчёмные жизни, а девочка, которая только начала жить, умерла в одно мгновение? Где были твои боги, когда этот тип прерывал сканирование?
— Ты же сам его об этом попросил, Берко. Разве не так?
Этим он добил меня окончательно. Ничего не соображая, я в гневе кинулся на приятеля и получил увесистым кулаком в ухо.
