— В тридцать восьмую заселили нового постояльца?, — спросил Манфред своего помощника Адольфа.
— Да. Сегодня утром доставили в замок из лазарета. Доктор сказал, что сержант Ладвиг в полном порядке.
— Это хорошо. Можешь быть свободен.
Вместе с егермайстером в его кабинете остался только дикарь.
— У меня нет права на ошибку, Роющий Пёс, — сказал Манфред на языке племени Куницы. — Этот Ладвиг — наша последняя надежда. Если и с ним возникнут проблемы, то неприятностей мне не избежать.
— Большие люди угрожали тебе?
— Нет. Фридхелм был со мной доброжелателен и предельно вежлив. Он даже упростил мне задачу, сказав, что с демоном нужно подружить хотя бы одного человека. Если у нас и на этот раз ничего не получится, то никакого влияния графа не хватит, чтобы спастись от гнева больших людей.
— Белые люди всегда слишком торопятся.
— Здесь ты прав. Это наша отличительная черта. Я хотел с тобой посоветоваться, Роющий Пёс. Помнишь тот день, когда Ладвиг в первый раз появился в Озёрном замке?
— Да. — кивнул дикарь. — С ним приезжали ещё двое. Одним из них был шаман белых людей.
— В тот раз Ладвиг почувствовал присутствие демонов. Я в этом уверен. Он не похож на остальных людей, которых мы здесь держим.
— Своего коня он хорошо понимает. Умеет обращаться с животными.
— Поэтому я предлагаю свести его с тем демоном, у которого уже были напарники из числа людей. — сказал Манфред, — один такой у нас остался.
— Тот демон дважды взял верх над человеком. Заставил подчиниться своей воле. Он захочет это сделать и в третий раз. Демон убедился, что сильнее человека. Обуздать его будет трудно.
— Согласен. Но демон встретится не с обычным человеком. Если кто и сможет противостоять силе демона, так это Ладвиг. — заметив, что дикарь сомневается, егермайстер продолжил: -
В первую очередь, нам нужно выиграть время, Роющий Пёс. Как только большие люди успокоятся, нам легче будет работать. Я знаю, что танцую на горячих углях, но согласен пойти на риск.
— Чем плох обычный демон, который до этого не общался с людьми?
— Есть у меня предчувствие. Не знаю, на чём оно основано, но мне кажется, что для Ладвига не годится обычный демон. Он станет ему рабом, а не другом. Тот, кто ощущает себя рабом, никогда не проявит лучшие качества, даже если способен на это.
— Демон должен подчиняться человеку. — Не согласился дикарь. — Он считает себя сильнее, но ум человека ставит выше, чем свой. Человек для демона, как для тебя — Боги, а для меня — Духи Предков. Демон не станет уважать равного себе.
— Значит, ты предлагаешь в напарники Ладвигу дать любого из тех демонов, которых мы ещё не сводили с людьми?
— Любого. Они все кажутся мне здоровыми и сильными. Ты хочешь перевезти демона в замок уже сегодня?
— Я пока не определился. Завтра хочу сам поговорить с Ладвигом. После этого приму решение.
Утром егермайстер отправился в тридцать восьмую камеру. Ему хотелось лично переговорить с постояльцем, от которого зависела судьба проекта "Напарник".
"Похоже, на него плохо влияет здешняя обстановка, — подумал Манфред, отметивший хмурое выражение на лице Ладвига, — или раны ещё дают о себе знать".
— Как ваше здоровье, господин дознаватель?
— Нет смысла так меня называть. Мои полномочия закончились в момент ареста. По поводу здоровья можете справиться у лекаря. — сухо ответил Ладвиг.
— К чему этот тон, господин сержант? Или вы хотите сказать, что оказались в Озёрном замке благодаря моему вмешательству? Спешу вас заверить — это не так. Когда вы гостили здесь, будучи дознавателем, то произвели на меня благоприятное впечатление. Признаться, я быобрадовался, если бы вы добровольно присоединились к моей команде, но судьбе было угодно распорядиться по-другому. То, что вы находитесь здесь в качестве постояльца, нисколько не меняет моего отношения к вам. Хотел бы видеть в вашем лице единомышленника, мне их очень не хватает, поверьте. Спрашивая о здоровье, я допустил неточность в формулировке, и вы ловко обошли это вопрос. Хочу исправить оплошность. Как ваше самочувствие, господин сержант?
— Спасибо. — Ладвиг едва заметно улыбнулся. — Ночью меня мучила бессонница, а в целом — чувствую себя неплохо.
— Есть ли у вас какие-либо претензии к руководству Озёрного замка, или, может быть, вопросы?
— Претензий нет, — не задумываясь, произнёс Ладвиг, — а вопросы есть. Точнее, всего один. В день прибытия у меня конфисковали моего коня, гнедого жеребца по кличке Фитц. Могу ли я узнать, что с ним стало?
— Вы напрасно употребили слово "конфисковали". У нас нет права лишать вас собственности. Имущество, которое нельзя оставить при постояльцах,
