тьмы: руки вытянуты вдоль тела, ноги в сандалиях направлены к земле. Внизу воины-айнрити разбегались в разные стороны.
Уцелевший кишаурим.
Келлхус смотрел, как фигура в желтом скользнула над уступами крыш. На мгновение ему подумалось, что этот человек может и спастись: дым и пыль заслонили его от Багряных адептов. Но потом он понял…
Кишаурим поворачивал в его сторону.
Вместо того чтобы продолжать двигаться на юг, фигура в желтом свернула на запад, старательно прячась за домами, чтобы скрыться от наблюдательных Багряных Шпилей. Келлхус смотрел, как кишаурим зигзагами продвигается по улицам, и отслеживал общее направление его внезапных поворотов, чтобы оценить траекторию. Каким бы невероятным — и невозможным — это ни казалось, сомнений быть не могло: кишаурим направлялся к нему. Но как такое могло случиться?
«Отец?»
Келлхус отступил от балюстрады и наклонился, чтобы понадежнее завернуть голову шпиона-оборотня в загубленную одежду. Потом он зажал в кулаке одну из двух хор, которые ему дали заудуньяни… По словам Ахкеймиона, хора с равным успехом защищала и от Псухе, и от колдовства.
Кишаурим поднимался по склону к террасе, скользя над верхушками деревьев и сбивая непрочно держащиеся листья. Там, где он пролетал, птицы прыскали в разные стороны. Келлхус видел черные провалы его глаз, две раздувшиеся змеи у него на шее: одна смотрит вперед, вторая наблюдает за уничтожением цитадели.
Вслед за очередным раскатом грома издалека долетел драконий вой. Мраморный пол под ногами Келлхуса вздрогнул. Над цитаделью поднялись новые черные тучи…
«Отец? Не может быть!»
Кишаурим описал круг над усадьбой, где Келлхус недавно видел тидонцев, потом ринулся наверх. Келлхус услышал, как бьется на ветру его шелковое одеяние.
Он отскочил, выхватывая меч. Колдун-жрец проплыл над балюстрадой, сложив руки и соединив кончики пальцев.
— Анасуримбор Келлхус! — позвал он.
Столкнувшись со своим отражением, кишаурим резко остановился. По полированному мрамору со звоном разлетелись осколки.
Келлхус стоял неподвижно, крепко сжимая в руке хору.
«Он так молод…»
— Я — Хифанат аб Тунукри, — задыхаясь, произнес безглазый человек, — дионорат племени Индара-Кишаури… Я несу послание от твоего отца. Он сказал: «Ты идешь Кратчайшим Путем. Вскоре ты постигнешь Тысячекратную Мысль».
«Отец?»
Убрав меч в ножны, Келлхус открылся всем внешним знакам, какие предлагал этот человек. Он увидел безрассудство и целеустремленность. «Цель превыше всего…»
— Как ты меня нашел?
— Мы видим тебя. Все мы.
За спиной у кишаурим дым, поднимающийся над цитаделью, раскрылся, словно огромная бархатная роза.
— Мы?
— Все, кто служит ему, — Обладатели Третьего Зрения.
«Ему… Отцу». Он контролирует какую-то фракцию кишаурим…
— Я должен знать, что он задумал, — с нажимом произнес Келлхус.
— Он ничего мне не сказал. А если бы и сказал — сейчас не время.
Хотя боевой настрой и отсутствие глаз у собеседника затрудняли чтение, Келлхус видел, что кишаурим говорит искренне. Но почему, вызвав его из такой дали, отец теперь оставляет его во тьме?
«Он знает, что прагма прислал меня как убийцу… Ему необходимо сперва проверить меня».
— Я должен предупредить тебя, — продолжал тем временем Хифанат. — С юга сюда идет сам падираджа. Уже сейчас его передовые разъезды видят дым на горизонте.
Да, слухи о войске падираджи доходили… Неужто он и вправду настолько близко? Вероятности, возможности и альтернативы стрелой пронеслись в сознании Келлхуса — но без всякой пользы. Падираджа приближается. Консульт атакует. Великие Имена плетут заговор…
— Столько всего произошло… Ты должен рассказать об этом моему отцу!
— Я не…
Змея, наблюдавшая за цитаделью, зашипела. Келлхус заметил троих Багряных адептов, шагающих по воздуху. Их темно-красные одеяния, хоть и поношенные, горели в лучах солнца.
