вижу Семена Михайловича «живьем». А мой отец в этом спектакле играл роль Ворошилова. (Я же исполнял его роль в спектакле «Счастливцев- Несчастливцев».) Я почувствовал, что попал в круг легендарных героев моего детства. Семен Михайлович показал мне свою знаменитую коллекцию шашек, хранившихся на специальной стойке.
Поженились мы с Ниной через несколько месяцев после знакомства. Спустя два года у нас родилась Маша. Сначала мы с женой жили отдельно, а потом переехали к ним и много-много лет прожили под одной крышей. Там же, в этой квартире, сейчас живут мои внуки — Петр и Павел.
Женившись на Нине, я попал в какую-то невероятную жизнь, в дом, где жили герои моего детства. Выхожу во двор, а из соседнего подъезда появляется Климент Ефремович Ворошилов, которого играл мой папа в кинофильме «Сталинградская битва» и которому мальчишкой я писал письмо. Из другого подъезда выходит Рокоссовский, красавец, и спрашивает: «Как дела, сынок?» Наверху живет Родион Яковлевич Малиновский. Рядом жили маршал Тимошенко, Молотов. Это те люди, которых я видел, с кем был знаком и кто здоровался со мной за руку. Там же жила семья маршала Жукова. Я был знаком с его дочерьми Эрой и Эллой.
Впрочем, относиться к этому следовало спокойно. Так же, впрочем, как к этому относятся мои внуки. С одним из них когда-то была смешная история. Из квартиры Буденного уже после его смерти одна из зарубежных телекомпаний, английская или американская — не помню, делала репортаж. Кабинет его сохранился как при жизни. Там висят две фотографии — Ленина и Сталина. На одной написано: «Семену Буденному — Владимир Ульянов-Ленин». На другой: «Другу и соратнику, создателю Первой Конной армии Семену Михайловичу Буденному — Иосиф Сталин». И вот корреспондент, показывая на Ленина, спрашивает моего пятилетнего внука Петра: «Знаешь, кто это такой?» — «Знаю, — отвечает он. — Ленин». — «А это кто такой?» — спрашивает снова, показывая на Сталина. «А это Сталин». — «А кто такой Сталин?» — «Приятель дедушки», — ответил он.
А однажды на 9 Мая мой самый младший внук Паша (он же правнук Буденного) отправился со своей прабабушкой Марией Васильевной (вдовой С.М. Буденного) на Красную площадь, где похоронен Семен Михайлович. А в Кремль как раз приехали Клинтон, Коль, главы других государств. Охрана была предупреждена и пропустила Марью Васильевну с Пашей. Мало того, офицер, встречавший их за Мавзолеем возле могилы Буденного, проявил любезность и ласково спросил: «Ты пришел к дедушке на могилу?» — «А вы знаете, кто мой дедушка?» — спросил Паша. «Ну-ка, ну-ка, кто же?» — с улыбкой спросил офицер. А Пашка ответил: «Мой дедушка — Михаил Державин. Это — мой прадедушка». Точное поколение.
Кстати, интересно, что со всеми своими тестями я виделся в детстве. Про Райкина я уже писал выше. А Семен Буденный тоже нередко проезжал в своей машине по Арбату. И я его прекрасно помню. Мы, дети, были очарованы его личностью, бежали за машиной и махали ему рукой. Потом сделали Новый Арбат — просторный, по которому сейчас носятся машины наших новых руководителей. Так вот, мы, дети, выходя из школы, часто видели Буденного в автомобиле и махали ему рукой. Он нам тоже в ответ всегда помахивал. А когда он стал моим тестем, я ему и рассказал: «Семен Михайлович, когда мне было лет тринадцать-четырнадцать, я выходил из школы и вам махал». На что он тут же среагировал: «Ну, вот и домахался!»
Семен Михайлович был человек с большим юмором, обожал смешное! Рассказал мне как-то такую историю. Он всегда ходил в военной форме. И вот однажды он с женой Марией Васильевной решил на премьеру сейчас уже не помню какого спектакля пойти. В общем, стало ему как-то неудобно в своей родной, разношенной до удобства форме в чертог культуры идти. Он надел гражданский костюм, галстук нацепил чуть ли не впервые в жизни. Пошли. Первое действие проскочило быстро, наступил антракт. Вышли они с женой из ложи и гуляют по фойе. А там возле буфета стоят две этакие массивные тетки, кушают пирожные, запивают лимонадом, одна из них толкает другую и громко-громко говорит: «Вот переодеть мужика в военную форму — вылитый Буденный!» Эту историю Семен Михайлович мне лично рассказал, говорил: «Я так хохотал!»
Семен Михайлович Буденный меня в основном смотрел по телевизору в «Кабачке «13 стульев», а вот моего отца, Михаила Степановича Державина, народного артиста РСФСР, довольно много видел в театре и кино, в фильмах, в которых снимался отец, в таких как «Парень из тайги», «Дело Артамоновых», «Великий перелом» (прообраз его героя генерала Муравьева — Жуков), «Глинка» (в этом фильме отец сыграл поэта Жуковского). Буденному игра отца очень нравилась, он говорил: «Папа у тебя мировой». Семен Михайлович видел его в спектакле Николая Охлопкова, в котором отец играл фельдмаршала Кутузова. Его впечатлило, что молодой актер сумел сыграть возраст, перевоплотиться в человека в летах. «Вы-то тоже молодыми были, когда революцию делали», — сказал я. «Да, относительно молодыми», — ответил Буденный. Он ведь до революции уже стал Георгиевским кавалером царской армии. Советская власть тоже не жалела для него орденов, которыми он никогда не хвалился. Ведь Буденный — трижды Герой Советского Союза. Таких, как он, в стране значилось только трое: Покрышкин, Кожедуб и Семен Михайлович Буденный.
Эти люди были намного сложнее, чем мы о них думали. Помню, меня Анатолий Васильевич Эфрос спросил, а читал ли «Войну и мир» Буденный. Я пришел домой и робко поинтересовался: «Семен Михайлович, а вы «Войну и мир» читали?» — «Первый раз, — ответил он, — еще при жизни автора». Помню, Анатолий Васильевич весьма удивился, когда я ему передал этот ответ.
Он любил, когда я ему читал вслух: слушал в моем домашнем исполнении «Войну и мир», интересовался Солженицыным, когда «Новый мир» опубликовал «Один день Ивана Денисовича» (этот рассказ я тоже читал ему).
Ко мне относился хорошо. Смотрел передачи из Дома актера с моим участием, тогда ведь было всего два канала — Первый и Второй, и так же, как и Аркадий Исаакович Райкин, другой мой тесть, хвалил, говорил: «Молодец!» А порой замечал: «Вот, Миша, мне показалось, что сегодня вы с Ширвиндтом сыграли номер даже лучше, чем в прошлый раз!» Буденный был невероятно умным, очень начитанным и эрудированным человеком. Очень культурным — я от него ни разу в жизни не слышал никаких грубостей.
