И сразу же перенес его в свой кабинет над мастерскими, в штаб-квартире фирмы "Трудны Экспорт-Импорт" на улице Кручей.
— Юзек.
Юзек Щупак взвизгнул:
— Шеф, живой...! Да что б я сдох... Я и не слышал, как шеф вошел.
Человекоид подошел к столу, наклонился над ним.
— Юзек, а что ты делаешь в моем кресле?
— Аа... ничего, — извиняющеся улыбаясь, Щупак поспешно поднялся. Он видел, что Ян Герман не сводит с него глаз, и чувствовал себя под этим взглядом не в своей тарелке; потом он отступил к окну. (На самом же деле через псевдоглаза человекоида Трудны ничего и не видел, потому что был не в состоянии сформировать в своем четырехмерном теле достаточное количество по-разному работающих тканей, и за всем — в том числе и Щупаком — следил через сложную систему воздушных омматидиев; значительное их количество он оставлял неизбежно направленными на самого человекоида, хотя бы ради контроля за тем, смотрит ли тот на своего собеседника).
— Ничего?
— Нуу, ведь пока шефа не было, кто-то ведь должен же был вести фирму. Шеф же знает, как оно тут...
— Ты хотел продать фирму Майору.
Щупак сглотнул слюну.
— Все думали, что шефа уже нет в живых; даже, прошу прощения, ваша жена. Я только...
— В левом кармане брюк у тебя нож. Выложи его на стол.
Щупак побледнел.
— Да что вы, шеф...
— Давай, курва, не выпендривайся. Нож!
Тот выложил его на угол стола.
— А вот теперь скажи мне, с какого времени ты начал стучать швабам.
У Щупака сперло дыхание, на лбу выступили крупные капли пота. Трудны видел его стучащее в сумасшедшем ритме сердце.
— Я...
— Поначалу тебя шантажировал Лысый, ну уже потом это был всецело твой выбор; привычка. Привыкнуть легко. Когда начал? Сколько жертв на твоем счету? Кто тебя вел? Бриллиантовый Лейтель, правда?
— Откуда...?
— Во сне разговариваешь.
— Аааа-ааррр!
Щупак схватил нож, раскрыл его и подскочил к человекоиду. Трудны не стал ожидать, просто поднял Юзека и швырнул его в подверх. Через десять минут полета Щупак задохнулся, а еще через мгновение замерз и распался на куски. Через пару месяцев некоторые из них, слегка обожженные, упали в Море Спокойствия, подняв при ударе о грунт небольшие облачки лунной пыли. Там они лежат и до сего времени.
Устроив дела с Юзеком, человекоид Трудного вышел со стороны коридора в комнатку пани Магды.
— День добрый.
— Боже ж мой...!
— Мне никто не звонил?
Вечером он посетил штандартенфюрера войск СС Германа Яноша на его частной квартире.
— Так ты все-таки жив! — лучился Янош радостью, угощая человекоида Трудного рюмочкой шерри. — Ты понятия не имеешь, как я рад! И чего только люди не болтали, ты бы только послушал...
— Что же конкретно?
— А, только время терять, ничего особенного! Самое главное, что ты жив и здоров, что вернулся. Тут столько заказов ждет!
— Это конец, Янош.
— Чего?
— Я закрываю дело и выезжаю отсюда с семьей.
— Это куда же?
— В Америку.
Янош рассмеялся.
— В Америку? Интересно, это как...
— Пускай у тебя голова не болит, это мое дело.
