Джек жив, а подруга Дейзи погибла…
– Это судьба, – прошептала Грейс, – случайность, не более чем случайность. Господи, как я хочу, чтобы эта проклятая война поскорее закончилась!
– Пойдем, Грейс, у тебя был паршивый день, а теперь еще и дурные новости от подруги. Давай я тебя уложу.
Шила изо всех сил старалась ее развеселить.
– Постарайся отыскать во всем светлую сторону. Ты и Джейн в порядке, и твой Джек тоже.
Грейс разделась, приготовила одежду на утро и легла в постель, так быстро и тихо, как только могла. На сердце было тяжело, и, хотя стало ясно, что все волнения последнего месяца были беспочвенны, спазмы в животе были в два раза сильнее, чем при обычных месячных.
«Так мне и надо», – решила она, укрываясь одеялом.
Теперь, когда у нее было время подумать о событиях дня, она поняла, насколько серьезна могла быть история с упавшим деревом.
«Повезло ли нам с Джейн остаться в живых? Да и нет. Если бы я не оттолкнула ее, нас ударило бы стволом, и тогда нам грозила бы смертельная опасность. Флеминги волновались за нас и отправились на поиски. И мои месячные – это следствие шока или… они все равно начались бы? Не знаю, но не хотела бы пройти через это еще раз».
Последняя мысль перед тем, как впасть в глубокий сон, была не о Джеке, который сейчас где-то в Европе водит под огнем санитарные машины, а о Дейзи, школьной подруге.
«Я буду копить каждый пенни, забуду о летних босоножках и, если получу отпуск, поеду домой. Домой. В Дартфорд».
Глава 10
Несколькими неделями спустя на ферму прибыла миссис Драммонд-Хэй, инспектор женской Земледельческой армии, с проверкой условий жизни девушек. Вопиющих недостатков она найти не смогла. Да, ферма была не из самых современных и имела весьма скромные источники электричества. Также она не была подключена к национальной энергосистеме, и на ней использовались генераторы. Горячего водоснабжения не имелось, но дом был уютный, кровати скромные, но теплые и чистые, еда – вполне сытной и часто дополнялась овощами и фруктами по сезону.
– Жена кормит девушек тем, что мы едим сами. Весь год у нас фрукты и овощи. Зимой консервированные фрукты, но летом они едят малину и клубнику сколько хотят. Мы не экономим на наших работницах и едим за одним столом. Девушки пользуются моим приемником, когда хотят послушать «Итма» или танцевальную музыку, все, что любят женщины. У них хорошие велосипеды, одолженные авиабазой. Деревня всего в трех милях от нас, и они могут туда ездить.
– Почему мне не сообщили о несчастном случае?
– Вызывать вас сюда из-за сломанной руки? Я бросил ферму на произвол судьбы, чтобы отвезти девушку в больницу и побыть там с ней. Главной моей заботой было ее состояние. Доктора обследовали ее, наложили гипс и отослали домой. Она в полном порядке.
– И последние три недели получает жалованье, которого не заработала.
– Кто это сказал? Взгляните на нее! Она сейчас на огороде, пропалывает репу. Кормит свиней, а польские девушки помогают ей убирать коровники. Моет молочные бидоны. Это позволяет моей жене выполнять более тяжелую работу. Да, возможно, она работает немного меньше остальных, но нельзя сказать, что не выполняет свои обязанности и даром ест хлеб.
Катя, уверявшая, что у фермера язык не ворочается и он не может складывать слова в фразы, была бы поражена, узнав, каким красноречивым он бывает, когда загнан в угол.
Миссис Драммонд-Хэй смотрела на него в упор, пока он не сник.
– Я готова сделать скидку, но покалеченную девушку нужно отправить домой. Здесь не благотворительная организация. Джейн несовершеннолетняя и во всем зависит от родителей.
– У вас наверняка есть запись о том, что мой дом теперь лежит разрушенный на дне огромной воронки и единственный оставшийся в живых член моей семьи, насколько я понимаю, сейчас где-то в Европе.
Джейн, поддерживая левую руку в гипсе, подошла, пока они говорили, и наверняка услышала конец разговора.
– П-поверьте, – пробормотала миссис Драммонд-Хэй, – если бы я читала все записи, молодая леди, у меня не хватало бы времени делать самую необходимую, даже жизненно важную работу. Уверена, мы все сожалеем о вашей печальной потере, но должна напомнить, что мы воюем, и сотни, если не тысячи сейчас…
Она осеклась, когда Джейн повернулась, чтобы уйти.
– Если понадоблюсь, мистер Флеминг, я буду в свинарнике. Свиньи – куда более приличное общество, чем…
Оставшиеся переглянулись.
– Недопустимая грубость! Война странно влияет на людей, но, полагаю, нужно относиться к ним снисходительно, – выговорила наконец миссис Драммонд-Хэй, собирая бумаги.
