изящным ветвям дерева. Работа Евы, должно быть, закончена и сделана отлично, и все же у нее есть время отдохнуть. Как она этого добивается?
Грейс, тяжело вздохнув, вернулась к прополке.
Она ужасно устала и извозилась с головы до ног, когда услышала окрик Евы:
– Бросай все, тебя ждет ванна, и вода стынет.
– Ты выглядишь такой же чистенькой, какой пришла сюда, – с завистью пробормотала Грейс. Конечно, Ева была в пыли, но догадалась повязать тюрбан и теперь сняла его и тряхнула головой. Ее брюки были словно только что отглажены. Грейс оглядела себя и решила, что выглядит так, словно спала в них.
– Ничего, может грязь просто не любит людей с желтыми волосами.
– Вполне возможно.
К удивлению Грейс, подруга взяла ее под руку, и они вместе побежали к дому, где Грейс проводили наверх девушки с ведрами в руках.
– Сначала вымой голову, иначе не останется воды, чтобы промыть волосы, – посоветовала Фиона. – Хочешь, я полью тебе?
Грейс никогда раньше не сидела голая в ванне в окружении девушек. И не собиралась начинать сейчас.
– Спасибо. Но не хочу, чтобы вы опоздали, – пробормотала она. Они убежали вниз, оставив ее одну.
Она последовала совету Фионы: вымыла сначала голову, обернула полотенцем и ступила в воду. Блаженство.
Наконец Грейс уселась в ванну, желая, чтобы у нее было как можно больше времени, чтобы полежать в воде, почувствовать, как боль и усталость медленно растворяются. Но вовремя вспомнила, что ни в коем случае не должна опаздывать к ужину.
Боб Флеминг подстрелил двух кроликов, так что на лестнице ее встретил восхитительный запах жаркого. Оказалось, что она давно уже не была так голодна. Кроличье жаркое, в которое миссис Флеминг клала много лука, моркови, порея, картофеля и всего, что могла найти в кладовой, было любимым блюдом вечно голодных и тяжко работавших девушек. На деревянном блюде лежал большой круглый каравай домашнего хлеба с поджаристой корочкой. Около каждой тарелки стоял высокий стакан с молоком.
– Да, и еще кое-что, – вспомнила миссис Флеминг, накладывая щедрые порции. – Шила, пошарь на камине, под фарфоровой собакой, и вынь почту. Простите, девушки. В обед здесь была только Грейс, и я забыла о письмах.
Шила раздала письма и открытки, которые, как всегда, получили очень немногие девушки.
– Смотрите, какое толстое письмо для Кати! – воскликнула она, вручая Кате большой конверт. Та взглянула на адрес и прижала письмо к сердцу.
– Это от сестры моего отца. Она успела уехать из Варшавы до войны. Я потом прочту.
Одно для Джейн, одно для Фионы.
Девушки последовали примеру Кати и сунули их в карманы комбинезонов, чтобы прочитать позже.
Шила внимательно прочитала адрес на последнем письме, глянула на миссис Флеминг, та кивнула. Девушка протянула письмо Грейс:
– Это тебе. Выглядит ужасно официально.
Та повертела в руках конверт.
– О господи, от поверенных. Это ведь адвокаты, верно? Но что поверенным нужно от меня?
– Они не всегда сообщают дурные новости. Грейс, может, тебе причитается наследство после смерти сестры? Хочешь прочитать его сразу или сначала поужинаем?
Было очевидно, что она хотела прочитать письмо и что другие тоже хотели знать содержание. Но не стала этого делать, а положила письмо на стол адресом вниз, чтобы не видеть имени поверенного.
– Жаль, если такой чудесный ужин остынет, миссис Флеминг. Вряд ли в письме есть что-то новое. Потому что раньше я ничего такого не получала. Письмо подождет.
Во время ужина, который все ели очень поспешно, Грейс пыталась беспечно болтать, одновременно перебирая все возможные варианты сценария. Для нее ужин тянулся бесконечно.
– Почему бы вам не прочитать письма за пирогом с джемом и чашкой вкусного чая? – спросила миссис Флеминг.
– А я пока схожу в кабинет, чтобы девочки чувствовали себя свободнее, – добавил мистер Флеминг. Отодвинул стул, откланялся и ушел.
Миссис Флеминг нарезала щедрые порции пирога.
– Я положила в тесто свежие яйца. Через месяц-другой пойдет клубника – куда вкуснее джема!
Шила раздала тарелки с пирогом. Миссис Флеминг стала разливать чай.
– Он не любит слушать ничего личного. Всегда нервничает. Я тоже ускользну, если хотите.
Катя хихикнула. Миссис Флеминг была женщиной грузной и, возможно, не способной никуда ускользнуть. Понимание того, что Катя тоже нашла забавными слова фермерши, немного успокоило остальных.
– В моем нет ничего личного, – заявила Джейн. – Каждый может спокойно его прочитать.
– В моем тоже, – поддакнула Фиона. – Налет на Эдинбург, совсем страшного не случилось, все есть в газетах и передавали по радио. Понятия не имею,
