свой долг, как это сделали те бедные матросы.
Все девушки старались доесть завтрак, но день выдался на редкость скверным.
Прошло несколько дней. После утренней дойки Грейс поджидала леди Элис.
– Доброе утро, Грейс! Что скажете, если я дам вам несколько дней рождественского отпуска? Прошлый год был таким трудным. И если вы уедете отсюда на день-другой пораньше, сможете повидаться со своими поверенными.
Грейс была очень голодна. Но аппетит каким-то образом исчез при слове «поверенные».
– Мои поверенные?
– Не повторяйте каждое мое слово, Грейс. «Томас, Крофорд, Шорткросс и Томас» – ваши поверенные. Они нашли ваши пятьсот фунтов, и вы будете рады узнать, что они были очень мудро вложены и умножены. Заметьте, они сдерут с вас уйму денег за поиски, но придется заплатить. Если вы, скажем, уедете двадцатого? Это суббота, мерзкий день для поездки в такое время. Но по крайней мере кое-кто из ваших друзей не будет работать. Можете вернуться обратно на второй день Рождества? Почти неделя, лучшее, чего мы смогли добиться.
Слишком многое происходило с ней. И слишком тревожные мысли теснились в голове Грейс. Как же она была глупа, когда не прочитала письма в тот же день, когда ей отдали шкатулку. Почему так медлила? Иногда она слишком уставала по вечерам…
Но Грейс тут же выругала себя. Если бы она по какой-то необъяснимой причине не боялась прочитать письма…
«Да, признай это, Грейс. Ты боишься».
«Я нашла свою семью. Невероятно. Знаю свою мать и бабушку. И никогда больше не стану бояться».
Рождество, настоящее Рождество, с гимнами и полуночной службой, остролистом и украшениями. Бруэры и Петри всегда ставили елки, о, это будет чудесно!
Леди Элис нашла в сумке то, что искала, и как-то странно смотрела на Грейс.
– Привет! Вы здесь, со мной? Хорошо. Я отпустила Еву и Катю, но им немного сложно ехать в Польшу, не находите? Я заберу их в большой дом. Придется довольствоваться пением гимнов вокруг елки. Говорите, у Евы прекрасный голос? Приятно будет послушать.
– Простите. Леди Элис, я очень благодарна и напишу миссис Бруэр, спрошу, согласится ли она меня принять. Подходящее ли это время для визита?
– Когда вы поймете, что порядочные люди всегда согласятся вас принять и неподходящего времени у них просто не бывает? А теперь, ради бога, идите позавтракайте, пока миссис Лав не хватил удар.
Поездка Грейс от Бигглзуэйд до Дартфорда была по военному времени не слишком затруднительной. В районе Лондона случился налет, повредивший несколько железнодорожных линий, так что добраться из пригорода к оставшейся целой платформе заняло столько времени, сколько понадобилось бы, чтобы проехать всю Англию. Грейс была счастлива узнать, что поезда до Дартфорда придется ждать всего двадцать минут, и упавший рождественский дух мгновенно поднялся, она увидела стоявших рядом с перроном женщин из ЖДС. Она попыталась заплатить за чай, но женщины пожелали ей счастливого Рождества и дали кружку чая и маленькую овальную булочку, наполненную рыбной пастой.
– Веселого Рождества, леди, – ответила Грейс и стала пить чай, наблюдая, как женщины раздают не только еду, но и счастливые улыбки и рождественские пожелания. Две трудармейки остановились возле них, но подходили в основном мужчины в мундирах, из нескольких стран. Она вдруг поняла, что многие были в сотнях миль от дома, и безмолвно пожелала им благополучного возвращения к родным и близким.
Она так была поглощена наблюдениями, что в конце концов пришлось бежать, чтобы не опоздать на поезд. Но все же успела, и молодой пилот даже уступил ей место. Это напомнило ей о доброте того, другого солдата. Со слезами на глазах она поблагодарила молодого человека и села.
Ее никто не встретил, но она этого и не ожидала, поэтому просто постояла немного на перроне, наслаждаясь сознанием того, что вот-вот увидит своих друзей, прежде чем в полной темноте зашагать к дому Бруэров. Она совсем забыла о затемнении. Да, в сельской местности существовало затемнение, но дома встречались мало и редко.
Уайтфилдзы старались сами заботиться о затемнении, но там с неба светили луна и звезды, озаряя дорогу. А вот здесь, в городе, все изменилось, и Грейс ничего не узнавала. И очень обрадовалась, когда наконец остановилась у дверей Бруэров и постучала. Дверь почти сразу же распахнулась. На пороге стояла Салли.
Девушки, обычно не привыкшие к проявлениям чувств на людях, обнялись.
– Салли Бруэр, поверить не могу, как ты похорошела! Настоящая кинозвезда, даже красивее.
Салли, как всегда, выразилась крайне элегантно:
– Ну, Грейс Патерсон, спасибо, и если не обидишься, скажу, что никогда не видела более уродливой шляпы.
Она сдернула с Грейс шляпу форменного образца и повесила на и без того перегруженную вешалку.
– И пусть там остается. Пойдем. Мама на кухне. Роуз работала в утреннюю смену и скоро будет здесь. Просто умирает от нетерпения поскорее тебя увидеть.
– А Дейзи?
– Пока что нет, – покачала она головой и, заметив разочарование на лице Грейс, заверила: – Но она едет. По крайней мере хотя бы на день все мы
