Исповедь сталинского поколения

финской войне, а затем и в Великой Отечественной. Трижды ранен. Все время был комиссаром подразделения. В общей сложности 47 лет проработал председателем колхоза. Был депутатом Верховного Совета, участником многих форумов и четвертого Всесоюзного съезда колхозников. Награжден 18-ю орденами и медалями. Сейчас пенсионер республиканского значения.

Хочу Вам сообщить, что большинство тех, кто вас слышал, поддерживают Ваше мнение. За последний год авторитет Сталина очень поднялся, несмотря на все очернительские статьи. Народ все сравнивает и делает выводы. Желаю Вам здоровья и того же мужества, с каким Вы выступали на судебных процессах».

Тимофеев П. А. Рабочий. 1933 г. рожд. Письмо на ЦТ и в газету «Советская культура». «Видимо, бывший прокурор тов. Шеховцов И. Т. в главном прав: никто, и прежде всего политические деятели, а тем более в нашем правовом государстве, не может быть обвинен в преступлении без конкретного решения суда.

Об этом свидетельствует спокойное, тактичное и даже во многом уверенное поведение тов. Шеховцова И. Т. на суде, чего не скажешь о писателе А. Адамовиче и его защитниках: сплошные эмоции и голословные обвинения и даже оскорбления в адрес тов. Шеховцова И. Т. Действительно: почему же нельзя провести судебный процесс над Сталиным (до этого — тщательное расследование!)? Народ до такой степени потерял веру в правду об истории нашей страны, что не доверяет голословным утверждениям, — только официальным документам… И все-таки каким же образом Сталин заставлял (вынуждал) любить его и безропотно подчиняться ему — даже великих умных людей? Только страхом? Но ведь страх, наоборот, порождает ненависть. Миллионы советских людей во время войны шли в бои и погибали со словами: „За Родину! За Сталина!“ Почему?

В докладе, посвященном 40-летию Победы, Горбачев сказал, что победа была достигнута под руководством Иосифа Виссарионовича Сталина, и вот теперь Адамович проводит параллель между Гитлером и Сталиным. Не стыдно, тов. А. Адамович?»

Чудинов Н. Ф., 1941 г. рожд. Следователь, г. Ишимбай Башкирской АССР. Письмо в «Советскую культуру», переданное на ЦТ.

«Авторами телерепортажа Шеховцов показан как человек, идущий против общественного мнения, и враг перестройки. Судебное разбирательство иначе как отрепетированным спектаклем не назовешь. Адамовичу и его свидетелям было позволено говорить все, и председательствующая их не прерывала. Они не гнушались параллелями между Гитлером и Сталиным, злодеяниями фашистов и работниками НКВД. Шеховцов прав, когда говорит, что нельзя называть палачом человека, виновность которого в злодеяниях не признана судом. Доводы же Адамовича основаны на эмоциях и „Архипелаге Гулаг“ Солженицына, который, не имея никаких данных, заявил, что в год смерти Сталина в стране было 10 миллионов заключенных. Кощунством является сравнение Адамовичем Сталина с людоедом — императором Центральноафриканской республики Бокассой. Меня интересует, что сказал бы Адамович о суде, который при обосновании его вины в совершении какого-либо преступления сослался бы на такое доказательство, как художественное произведение изменника Родины Солженицына и ему подобных. Думаю, что он сказал бы: это произвол — и был бы прав. Почему же он ссылается на подобные доказательства, навешивая через печать ярлыки „защитника палачей“ честным людям. Считаю иск Шеховцова о защите чести и достоинства актом большого гражданского мужества, а решение Свердловского районного народного суда конъюнктурным и незаконным.

Немного о себе. Мне 47 лет, родился и вырос в деревне в семье колхозников. Не понаслышке, а на себе испытал послевоенное лихолетье. Отец погиб во время войны. Все мои близкие родственники — рядовые рабочие и колхозники. Сам работал колхозником и рабочим, заочно получил юридическое образование. Работаю следователем в районном звене. Все мои коллеги по работе согласны с моим мнением, которое я изложил в письме. Хочу предупредить Поликарпова — я не жертва застойного времени, я член КПСС и все, изложенное в письме — мои личные убеждения. Наши газеты превратились в вотчины групп людей или редакторов. Неопубликование моего письма только укрепит меня в этом. В любом случае прошу меня известить и сообщить адреса Адамовича и Шеховцова, чтобы я мог лично сообщить им о своем мнении». (Не опубликовали, не известили, не сообщили).

Мантуров И. М. Фронтовик. Крестьянин. Кемеровская обл. «До войны молодежь перед призывом в армию обучали военному делу. Я хорошо знал материальную часть оружия. Словом, молодежь готовилась к защите Родины. Носили на груди значки ГТО (Готов к труду и обороне). Тогда было большой честью иметь такой значок. 3 июля 1941 года, когда Сталин обратился к народу, до глубины души тронули его слова: „Дорогие соотечественники, братья и сестры, к вам обращаюсь я, друзья мои!“ И люди Сталину верили. Шли на фронт с верой в победу. Всю свою жизнь Сталин вел себя скромно, кроме шинели и трубки ничего не имел. А вот Хрущев и Брежнев оказались недалекими людьми. Вот их-то и нужно судить — они морально разложили народ. При Сталине такого не было».

Новиков С. Н. Инвалид Отечественной войны. Рига. 17 правительственных боевых наград. «Давно хотел разыскать Вас, и вот, наконец, от нашего единомышленника узнал Ваш адрес. Дорогой друг и товарищ, Иван Тимофеевич. Я, да и не только я, разделяю вашу позицию по защите социализма и И. В. Сталина. Многие мои друзья — фронтовики, молодые люди на работе (я еще работаю) поддерживают Вас и готовы, как говорят, идти в „бой“ за вас… Гласность у нас односторонняя, что подтверждает такой пример. Первое судебное заседание от 20 сентября, где за вас было меньшинство, рекламировали и писали не раз. А о двух судебных заседаниях, состоявшихся 31 октября и 17 ноября, где за вас было большинство, телефильма нет и в газетах не пишут».

Жуковская С. Г. 1950 г. рожд. Инженер, г. Тольятти. «Пришла в неописуемый восторг от вашего личного мужества и мудрости. Сразу в душе почувствовала прилив энергии и воодушевления от того, что ты не одинок, от мысленного общения с единомышленником. К сожалению, только