меня и Злого, — кивнул он на подошедшего к мусоровозу Алексея с товарищем. — Остальные не выдержали.
— Ясно, — потёр большим пальцем густые усы Святослав Кожемяка и кивком головы приветствовал Злого, — становитесь в строй.
— Трое забухали, — продолжал отчитываться Муромский, — двое закурили, ещё двое увлеклись дурью.
— Да, — недовольно протянул бригадир, — с такими темпами очень скоро в нашем отряде не останется ни одного здорового пацана. Ох, уж мне эти бесы! Никакого сладу с ними нет. Травят наш народ, как хотят. А твоя девушка как, Алёша? — вздохнув, обратился он к Злому. — Удалось вернуть её на путь истинный?
Злой тяжко вздохнул и, потупив глаза, покачал головой.
Стоявший с краю Добрыня разъяснил:
— У них любовный треугольник: он любит её, а она любит сигареты.
— А ты кто такой? Новенький? — обратил на него внимание
Кожемяка.
— Это Никита Дубравин, — представил его Злой. — Из моей школы парень. Но все его Добрыней кличут.
— Добрыней? — удивился Кожемяка. — Это хорошо, что тебя так кличут. Готов, Добрыня, биться з трёхголовым змеемдурманом?
— Всегда готов, — добродушно кивнул Добрыня.
— Ну, ладно, — вздохнул Кожемяка, — я думаю, всем понятно, зачем мы сюда собрались?
— Всем, — нестройно ответил отряд.
— Какая перед вами на сегодня стоит задача? — остановил Кожемяка свой взор на Злом.
— Очистить Лысую гору от мусора! — чётко ответил он.
— А ещё? — спросил Кожемяка, переведя глаза на Муромского.
— Изгнать с Лысой всех тёмных, — бодро ответил Илья. — А также тех, кому претит здоровый образ жизни!
— Именно! — кивнул Кожемяка. — Чтобы на нашей горе было так же чисто, как у вас и у меня на голове, — потёр он ладонью свою бритую голову, — чтобы Лысая стала зоной, свободной от дурмана.
Кожемяка собрал пальцы в кулак и, приветственно подняв его вверх, закончил своё напутствие привычной речёвкой:
— Трезвости?
— Да! — хором отозвались бритоголовые.
— Дурману?
— Нет!
— Наркоте?
— Крест! — все парни вздёрнули вверх свои правые кулаки, на которых чернел косой крест, как знак отказа от дурмана.
— Бухлу?
— Крест!!
— Табаку?
— Крест!!!
— Жизни — жизнь!
— Смерти — смерть! — глухо отозвались парни и перекрестили перед собой сжатые в кулаки руки. Впрочем, со стороны их лысые головы выглядели, как черепа перед скрещёнными костями.
— Не дадим этой трёхглавой гадине одолеть нас! — продолжил напутствие Кожемяка. — Ещё недавно Лысая гора была единственным местом, где её не было. Но теперь змея дурмана добралась уже и сюда. Очистим гору от неё!
— Очистим! — дружно отозвались чистильщики.
— А затем спалим её в Майском костре.
15. Твари и затваренные
Поглядывая по сторонам, в надежде увидеть пропавшую дочку Навки, Майя и Жива спускались той же самой дорогой, по которой недавно поднимались, — по Ведьминому языку.
— Слушай, а кто такие эти
