Лысая гора [3-е издание дополненное]

превратилась в секретный объект. Что-то они там рыли, что-то добывали, что-то сооружали. Дорылись, говорят до полуторакилометровой глубины, нашли там даже урановую руду, во время войны производили танки, а после войны поставили вышки.

Потом и военных оттуда убрали, и стало на Горе тихо и пусто. Но, как говорится, свято место пусто не бывает. Поэтому сюда вновь слетелась всякая нечисть.

По Горе стали шастать люди в чёрном: всякие мистики-маги, разыскивающие места силы, и другие подозрительные личности в балахонах с капюшонами, утверждающие, что Лысая гора — это "usb-порт" или "телефонная будка" для связи с пришельцами. К сожалению, без обратной связи. Хотя, бывали случаи, когда ответы на вопросы шли мгновенно.

А затем появились на Горе первые язычники, вслед за ними показались и ведьмочки. Ну, а там, где вновь объявляются ведьмочки и непокорные язычники, ждите в скором времени и змею, кусающую себя за хвост. Неважно, как она называется: Уроборос, Амфисбена или Левиафан. Главное: когда круг замыкается — история повторяется.

Идя туда, куда глядят глаза, Димоны поднимались теперь по дороге, усыпанной гравием. Все деревья вокруг были уже покрыты зеленью, за исключением нескольких высоких раскидистых дубов, нависавших с двух сторон над дорогой. Их причудливые голые ветки, словно чёрных руки, тянулись к ним.

Из-за дальнего дуба с правой стороны вышел на дорогу чем-то похожий на тролля седовласый старик с довольно длинной сивой бородой, развевающейся на ветру. Одетый в чёрные холщовые штаны и в просторную белую рубаху навыпуск, подпоясанную широким золотистым кушаком, он чем- то напоминал собой в профиль великого патриарха русской литературы Льва Толстого, отлучённого от церкви за ниспровержение всех догматов православной церкви и самой сущности веры христианской, а также за то, что в прельщении гордого ума своего дерзко восстал на Господа и на Христа Его. В анфас же это был ещё один вылитый властитель дум, живущий якобы не по лжи, великий разоблачитель архипелага Гулага и один из разрушителей советского строя Александр Солженицын, который вывел за собой, как Моисей из Египта, многих из тех, с кем он прожил двести лет вместе.

Внезапное ускорение, сдвиг, — и в одно мгновение седовласый старик переместился почти вплотную к ним.

— Не желаете? — спросил он парней на понятном им языке.

— Что? — удивился О’Димон, поняв, что перед ним никакой не старик, а бес.

Сивый бес протянул зажатую в кулак руку и, раскрыв ладонь, показал ему два мелких тёмно-красных яблочка.

— Нет, — вежливо отказался он.

Нимало не смутившись, сивый бес тут же предложил яблочки его приятелю.

— Не смотрите, что они мелкие, — принялся он нахваливать плоды, — в них витаминов даже больше, чем в больших.

Вспомнив недавнее предупреждение аспида, Димон-А также отказался:

— Спасибо, не надо. Мы такие не едим.

— А кактусы, значит, едите! — набросился на него сивый.

— Какие ещё кактусы? — опешил Димон-А и покраснел.

— Такие… маленькие себе, лишённые колючек, мексиканские кактусы, которые, если пожевать, мало не покажется.

— Что вы хотите этим сказать? — вступился за приятеля О’Димон.

— Что лучше употреблять витамины, чем амфетамины. Тем более, что таких яблочек вы нигде больше не найдёте, — обиделся сивый. — Это ведь райские яблочки, с древа жизни. Вкусив его, вы станете жить вечно.

На Димона-А вдруг снизошло озарение.

— Хотите сказать, что вы…?

Сивый бес расплылся в улыбке и утвердительно кивнул длинной бородой.

Внезапное ускорение, сдвиг, — и… неожиданно из-за ближнего дуба с левой стороны дороги показался ещё один странный тип — похожий на тролля лысый дядька, одетый в чёрные штаны и в рубашку красного цвета. Был он чем-то похож в профиль на бронзовую статую Тараса Шевченко с шарообразной лысой головой, но, правда, без присущих ему подковообразных усов, в анфас же это был вылитый ниспровергатель вурдалаков Олесь Бузина, чья круглая лысая голова напоминала обтянутый кожей череп.

Низко поклонившись, лысый дядька протянул молодым людям зажатую в кулак руку и тотчас раскрыл ладонь, на которой поместилось огромное зелёное яблоко, большее даже, чем его кулак.

— А моё… не желаете попробовать? — подмигнув, лукаво предложил он.

— Нет, — вежливо отказался О’Димон, мгновенно сообразив, что перед ним никакой не дядька, а сам лысый дидько.

— Разрешите представиться, — шаркнул ножкой лысый, — де Магог. Или просто Магог, без приставки "де". А это мой старший брат Гог, — кивнул он на сивого, — он также не любит всякие приставки, чтобы его, не дай бог, не спутали с ван Гогом. Зато он любит предлагать всем свою кислятину. У меня же, как видите, яблоко наливное, высший сорт. Угощайтесь, — протянул он Димону-А своё яблоко.