Анатолий согласился. В конце допроса обиженный на соучастницу Анатолий рассказал, что после женитьбы на ней Клубова она хотела избавиться и от него.
Готовясь предъявить обвинение Клубову, Щукин был уверен, что старый сластолюбец будет каяться и сожалеть о напрасной гибели жены. Но Клубов лишь с отчаянием спросил:
— Неужели липовый брат Ларисы на самом деле был ее любовником? Ведь я был готов ради нее на все!
Щукин с интересом посмотрел на своего подследственного:
— Вы, Клубов, прожили долгую жизнь, но так и не усвоили ее урок. Между страстью и преступлением только один шаг. Мудрый человек никогда его не сделает.
Клубов угрюмо молчал. Щукин закрыл папку. Дело было закончено. Но сыщику казалось, что у него во рту появился противный привкус от этой любовной истории.
Прощание с облаками
Труп молодой женщины с искаженным удушьем лицом и безвольно опущенными руками висел, почти касаясь босыми ногами пола. Тело удерживалось толстой бельевой веревкой, перекинутой через железную трубу самодельного турника, сделанного под самым косяком дверного проема, ведущего из просторной передней в комнату.
Сотрудник уголовного розыска Ильин недоумевал:
«Странно, обычно женщины, решившись на самоубийство, очень беспокоятся по поводу того, как они будут выглядеть после смерти. А эта белым днем лезет в петлю в стареньком халате, мокром от стирки. Да и предсмертная записка довольно странного со-держания: «Уходя в облака, исполняю свое заветное желание. Наконец-то мне удастся взмыть вверх над наполненной грехом землей и удалиться прочь от человеческой подлости и мерзости». И никакого вразумительного объяснения самоубийства. Что-то не так! И новоявленный вдовец не очень похож на убитого горем человека.
Похоже, и следователь прокуратуры Кругов думает так же. Вон с каким охотничьим азар-том посматривает на сидящего в углу лётчика».
Внимательно пролистав телефонную книжку, лежащую на тумбочке, Крутов подозвал к себе стажера и шепотом дал ему указание:
— Езжай в отделение милиции и обзвони всех знакомых покойной. Начни с раскрытой страницы!
Не успел стажер покинуть квартиру, как эксперт вызвал следователя из комнаты в переднюю:
— Слушай, Кругов, иди сюда: пошептаться надо!
Ильин заметил, как напряглись плечи летчика: «Он сейчас похож на сидящего в клетке зоосада нахохлившегося орла-стервятника».
Вернувшись в комнату, Кругов сразу повёл наступление:
— Ну, что, «летун», доложи, как вы жили с Ниной? Как кошка с собакой или мирно сосуществовали?
Летчик колебался лишь мгновение:
— Как в любой семье ссорились, конечно. Полгода назад дело чуть до развода не дошло. Но потом утряслось. И вдруг такое несчастье!
— Это ты молодец, Дмитрий, что не стал скрывать ваши скандалы. Ведь все равно бы узнали. Вот тебе лист бумаги. Запиши собственноручно свои показания.
Ильин с интересом наблюдал, как следователь прокуратуры с безмятежным видом загоняет подозреваемого мужа в хитроумную ловушку. Дождавшись, когда летчик закон-чит горестное описание сложных поворотов своей семейной жизни, Кругов с деланно равнодушным видом продолжил допрос:
— А теперь еще раз спрашиваю в присутствии понятых твоих соседей, в котором часу вы вернулись домой?
— Ровно в тринадцать.
— Это точно?
— Я человек служивый — привык к точности. К тому же настенные часы у нас в доме с боем — не спутаешь.
— Молодец, точность — это вежливость королей. Вот и запиши своей рукой: прибыл домой на обед в тринадцать часов.
Немного поразмыслив, летчик сделал необходимую запись.
— Вот и ладно, вот и умница. Теперь объясни мне толково, что ты целых двадцать минут делал возле трупа повешенной жены. Звонок-то твой в дежурную часть зафиксирован в тринадцать часов 20 минут. Уж не в обмороке ли ты валялся?
— Да я был в шоке. Не знал, что делать. Посидел, две сигареты выкурил. Но горю не поможешь. Вот и решился, наконец, в милицию позвонить. Я мало что понимал в тот момент.
— Ты, похоже, и сейчас еще плохо соображаешь. Ну ладно, запиши, что минут двадцать от волнения и душевного расстройства прийти в себя не мог.
