— Легко. Получена информация, что у раненого бандита при себе граната имеется, и он намеревается взорвать себя вместе с медиками. А мы не можем рисковать их жизнями.
— Принято. Даю тебе полную свободу. Только реши проблему. Вот мы и прибыли.
Смыслов выскочил из машины и направился к сидящему на асфальте возле патрульной машины раненому бандиту. Он заговорил напористо и кратко:
— Ты кто?
— Гущин я Пётр, три ходки за спиной имею.
— Значит, ты человек опытный и, следовательно, понятливый. Подстреленного инкассатора уже везут к хирургу, и он останется жить. А вот с тобою вопрос не ясен. Если поздно тебя доставят к лепилам, то от потери крови концы отдашь. А уж я позабочусь, чтобы медики не особенно спешили. Вон, видишь, они подъехали, но ждут моего разрешения. Так, предпочтёшь умереть или дашь нужную информацию?
— Не пугай! Говори быстрее, что от меня требуется?
— Выкладывай, кто засел в магазине? И учти, от жизни заложниц и твоя судьба зависит. Суд учтёт все последствия вашего лихого налёта.
— Я знаю по зоне Витьку Стулова. Он тянул срок за грабёж. Жена от него ушла, живёт один. А второй это его сосед по дому ранее не судимый паренёк Мишка. Мать его больна диабетом, но выпивает. Он её ненавидит. Больше ничего о нём сказать не могу.
— Смыслов понял, что большего от грабителя добиться невозможно и взмахом руки подозвал медиков, позволив им отвести истекающего кровью Гущина в машину «скорой помощи». Смыслов подошёл к подполковнику:
— Как всегда, в начале операции удалось собрать мизер информации. Придётся на переговорах играть во многом в «тёмную» и блефовать. У засевших в магазине бандитов отношение к женщинам сложилось по жизни явно негативное, и сыграть на сострадании к заложницам не удастся. Боюсь, что они неприязненные отношения в своих семьях перенесут на продавщиц. Это затруднит переговоры.
— Что полагаешь предпринять?
— Сделаю упор на добровольную сдачу, как единственную возможность спасти свою жизнь. С вашего позволения я повышу себя в должности и звании. Это польстит бандитам. Пусть думают, что ведут переговоры с высоким начальством, имеющим право решать их судьбу.
— Да, хоть генералом назовись. Лишь бы толк был.
— Ну, тогда я пошёл.
Смыслов приблизился сбоку к двери магазина и, укрываясь за толстой стеной, громко представился:
— С вами говорит полковник Смыслов из областного управления. Я здесь в командировке по другому делу, но, узнав о нападении на инкассаторов, генерал поручил мне вести с вами переговоры. Тратить зря слова не буду. Сейчас сюда прибудет спецназ, и с вами будет покончено. Вас это устроит? А я по любому сегодня вечером выпью стакан водки и буду по телевизору смотреть футбол. А где вы в это время будете даже страшно подумать.
— Если так всё просто, то чего нам мозги компостируешь?
— Не хочу затягивать операцию, и в случае вашего отказа сдаться, сразу дам приказ на штурм, как только спецназ подвезу т.
— А теперь слушай нас! Живыми баб получите лишь в обмен на инкассаторскую бронированную машину и миллион рублей мелкими купюрами. И давай не затягивай.
— Ты, похоже, фильмов американских насмотрелся! Учти, заложницы мне лично не знакомы. Женщин, конечно, жалко. Но для них сегодня несчастливо карта легла. Ты пойми, я в любом случае дам снайперам команду ликвидировать вас при выходе из магазина, и до бронированной машины вам добраться не дадут.
— А мы закутаем себя и заложниц в шторы с головы до пят и пойдём на прорыв.
— Ну, ты и придумал! Вы ростом выше заложниц, и снайперы сразу поймут, в кого надо стрелять. Так что приказ открыть огонь отдам без колебаний.
— Ну, и что ты предлагаешь?
— Рецепт простой: самим уцелеть и заложниц в живых оставить. А затем попытаться получить срок поменьше, ссылаясь на смягчающие обстоятельства. Посуди сам: на вас крови инкассатора нет. В него стрелял Гущин. И за организацию нападения он отвечать будет, если, конечно, выживет после ранения.
— Сладко, поёшь, начальник. Но учти я здесь не один.
— Так, Мишка тут вообще сбоку. Ранее не судим. На преступление пошёл ради приобретения дефицитных лекарств, нужных больной матери. Присяжные заседатели будут безутешно рыдать, услышав эту историю. Но это сработает только при добровольном освобождении заложниц! Причём, все поймут, что это именно ты принял правильное решение.
— Дай подумать, начальник.
— Нечего время тянуть. Ты, Витёк, в данной ситуации главный. Мишка тебе не советчик. Ты как опытный сиделец легко в зоне перекантуешься до УДО. А в случае отказа уже через час в морге отсыпаться будешь. Я всё сказал.
