его место, а он тихо отречется от престола. И то, что происходит сейчас, нарушает мои планы.
– Я знаю, ваше королевское высочество, это крайне трудно, – заговорил наконец Генри, – но, быть может, если мы устраним девушку, то он вернется к своему прежнему поведению, которое вполне вас устраивало.
– Ею я займусь позже, – прорычал принц. – С ней вполне может произойти досадный несчастный случай. Например, она выпадет из окна или утонет в озере.
– Но если она перестанет путаться под ногами, – стоял на своем Генри, – это может привести к тому, что король вернется к политике изоляции.
– Уже слишком поздно, – резко бросил принц. – Я слишком долго ждал. Я намерен стать королем, и ничто не сможет мне помешать.
Он взглянул сначала на одного
– Очень хорошо. Поскольку я не могу допустить, чтобы вы все испортили, то сделаю это сам. Все, что нам нужно сделать, – это открыть окно как раз позади его стула, и это продемонстрирует всем, как именно убийцы проникли в библиотеку и убили короля, пока он работал над своей книгой.
– Ваше королевское высочество очень умны, – заметил Генри, а второй
– Итак, все решено, – удовлетворенно заявил принц Фридрих, – и мы сделаем это сегодня же вечером, как только стемнеет. Если нам повезет, короля никто не хватится до самого утра, когда придет время проводить его в спальню.
Он вновь окинул библиотеку взглядом.
Титания поспешно отвернулась, чтобы по какой-нибудь роковой случайности принц не разглядел блеск ее глаз между позолоченных листьев.
Затем Фридрих перевел взгляд на письменный стол.
На губах его заиграла неприятная улыбка, словно он уже видел своего сводного брата мертвым и знал, что сам стал королем Велидоса.
Резко повернувшись на каблуках, он вышел из библиотеки, и двое
Титания до сих пор не могла поверить в то, что только что услышала.
Она дрожала от ужаса.
Ей было настолько страшно, что еще долго после ухода принца Фридриха с подручными она не могла пошевелиться.
Неужели он действительно вознамерился собственноручно убить короля? И она тоже должна погибнуть неким загадочным образом от его руки?
Замысел был подлым и коварным, и девушка поняла, что предотвратить его может один-единственный человек на свете – она сама.
Теперь надо сделать так, чтобы ни одна живая душа не увидела, как она выходит из библиотеки, поскольку кто-нибудь может случайно обмолвиться об этом принцу Фридриху, и если он заподозрит, что она подслушала его, то, вне всякого сомнения, немедленно убьет ее.
Был только один способ не дать этому случиться – оставаться на этом самом месте вплоть до возвращения короля.
Каждая минута ожидания растянулась для нее на целый час.
Она уже начала опасаться, что принц Фридрих изменил свои планы и каким-то образом убил короля прежде, чем тот успел вернуться во дворец. Впрочем, даже терзаясь страхами, она понимала, что все это лишь игра ее воображения.
Она должна сохранять спокойствие и рассудительность, если хочет спасти короля.
Наконец, когда время близилось к пяти часам пополудни, главная дверь библиотеки распахнулась и в помещение вошел король в сопровождении слуги, который спросил, не желает ли его величество чаю.
– Нет, благодарю, – отозвался король, – но немного погодя я бы не отказался от бокала шампанского. Позаботьтесь о том, чтобы поставить бутылку на лед.
– Будет исполнено, ваше величество.
Слуга поклонился и вышел из комнаты.
Король подошел к своему столу, и только тогда Титания отважилась подняться на ноги и начала спускаться вниз.
Король удивленно взглянул на нее.
– А я даже не подозревал о вашем присутствии, Титания. Полагаю, вы искали себе очередную книгу для чтения.
А Титания со всех ног бросилась к нему.
Подбежав к нему вплотную, она замерла и несколько мгновений не могла вымолвить ни слова.
Она лишь смотрела на него во все глаза, и он заметил, что она вся дрожит.
– Ради всего святого, что случилось? – спросил он. – Что здесь происходит и почему вы так расстроены?
Титания вытянула руку и оперлась об него, чтобы не упасть, после чего шепотом, ничуть не походившим на ее привычный голос, пролепетала:
– Принц Фридрих… собирается… убить вас… и я тоже… должна умереть!
Слова ее прозвучали бессвязно и невнятно, и король уставился на нее с таким видом, словно отказывался верить своим ушам.
Но потом, видя, что она действительно расстроена, спокойно сказал:
