заглушить вонь туалета и потных простыней, пропитавшую оба помещения. Опорожнила винные бутылки и принялась собирать и разглаживать валявшуюся тут и там скомканную бумагу. Истерзанные рисунки с изображением одинокого человека на пустом пространстве, под которым, вероятно, подразумевалась пустыня. Незавершенные рисунки. В каждом из них было видно, что Полу никак не удавалось придать законченность лицу мужчины – мужчины столь высокого, что он, казалось, возвышается над дюной. На всех автопортретах лицо представляло собой гротескную гримасу. На одних лицо Пола плавилось, на других было выжжено солнцем до неузнаваемости. Среди этих отвергнутых бредовых набросков я нашла несколько едва начатых писем.
Одна из этих записок и вовсе лишила меня присутствия духа, потому что слово «кончено» в ней, как мне показалось, было выведено кровью.
В дверь постучала горничная. Я попросила ее минутку подождать в коридоре, а сама тем временем быстро позапихивала в урну всю бумагу, сняла с подушек окровавленные наволочки, собрала в кучу грязные полотенца, чтобы не пугать человека. Снова я подчищала за своим мужем и даже, извиняясь за бардак в номере, сунула 30 дирхамов в руку очень юной жизнерадостной горничной.
–
Хаос в номере горничную, казалось, ничуть не удивил.
– Я и не такое видела, – сказала она.
Она попросила, чтобы я вернулась через полчаса.
– Все снова будет в полном порядке.
Разве что по мановению волшебной палочки.
Все мои мысли сейчас занимало только то страшное слово –
Нет, даже не думай об этом. Пол здесь, в Уарзазате. Скоро вернется в гостиницу. Я посмотрела на часы. Начало десятого утра. Если он объявится в течение четырех часов, мы купим билеты на парижский рейс и улетим от всего этого.
Но сначала… Я спустилась в вестибюль. Женщина за стойкой регистрации спросила, может ли она чем-то мне помочь. Она также сказала, что ее зовут Ясмина. У меня вдруг возникла потребность поделиться с кем-нибудь своей бедой – не вдаваясь в пикантные подробности, просто сообщить, что у моего мужа случился нервный срыв, что он исчез из нашего отеля в Эс-Сувейре и я через Интернет выяснила, что он находится здесь.
– Вы можете как-то помочь, чтобы отыскать его или хотя бы задержать его здесь и посадить нас на самолет до Парижа?..
– Наручников у меня нет, – ответила женщина, чуть улыбнувшись. – Но есть человек, который работает здесь по ночам. Зовут его Юсуф, и обычно он спит до одиннадцати утра. Но если вы согласитесь заплатить ему, скажем, триста дирхамов, думаю, он не возмутится, если я позвоню ему сейчас, подниму с постели и отправлю искать вашего мужа по всему Уарзазату. Он знает каждый уголок в городе. И людей всех здесь знает. Если ему не удастся отыскать вашего мужа, значит, он потерялся в песках.
Я отдала ей триста дирхамов, решив, что это невысокая плата за то, чтобы кто-то нашел Пола.
Юная горничная, спустившись вниз, доложила, что в номере убрано и что она зажгла ароматическую свечку с запахом жасмина, чтобы «очистить» воздух. Прямо так и сказала. Я снова поблагодарила ее и Ясмину за добросердечие.
– Если оставите свою грязную одежду в коридоре под дверью, мы выстираем и высушим ее меньше чем за два часа.
Я вдруг почувствовала себя невероятно усталой – короткий ночной сон, адаптация в свирепом зное Сахары, утренняя беготня по жаре в поисках Пола, которые ни к чему не привели… сейчас мне хотелось одного: принять душ и залезть под чистые простыни. Я поднялась в номер, разделась догола, всю одежду скинула за дверь. Потом целых десять минут стояла под душем. Перед тем как забраться в кровать, застеленную свежим бельем, я позвонила вниз и попросила Ясмину разбудить меня в час дня… если только Пол не объявится раньше.
В сон я провалилась мгновенно. Потом – внезапно – зазвонил телефон. Окна были закрыты ставнями, и в сумраке я увидела светящиеся цифры – 13:02 – на маленьком будильнике, что стоял на прикроватной тумбочке. Я была в номере одна. Никаких признаков Пола. Я сняла трубку.
– Вы просили вас разбудить,
– А мой муж?
– О нем пока никаких известий. Но Юсуф его ищет и регулярно по телефону докладывает о результатах поисков. Увы, никаких следов.
– Я спущусь через несколько минут. Не могли бы вы вызвать для меня такси?
– Но ведь парижский рейс только в пять часов.
– Я не в аэропорт. Мне нужно…
Я взяла горку бумажек, которые вытащила из кармана перед тем, как бросить грязные вещи за дверь, нашла листок с адресом Фанзы, написанным Бен Хассаном. Продиктовала адрес по телефону. Ясмина сказала, что это в пяти минутах езды от гостиницы и что горничная несет мне в номер мою выстиранную одежду.
