Потом голос:
– Хорошо спала, красавица?
Он залез в кузов и принялся гладить мои волосы. Я стала сопротивляться, и он наотмашь ударил меня по левому уху. Дикая боль сопровождалась гулом в голове. Я вскрикнула, за что получила кулаком в челюсть. На мгновение отключилась. Когда очнулась, ощущение было такое, что у меня сломана скула. Гаденыш, за волосы оттягивая назад мою голову, размахивал ножом перед моими глазами.
– Попробуешь сопротивляться, я тебя порежу, – прошипел он. – Сиськи отрежу, может, глаза выколю. Ты этого хочешь, сучка?
Я замотала головой, поскуливая от страха. Ярость на его лице сменилась широкой пугающей улыбкой.
– Станешь сопротивляться – пожалеешь. Веди себя смирно, и все будет очень хорошо. Ясно?
Для острастки он сильно дернул меня за волосы. Взвизгнув, я кивнула несколько раз.
– Вот и умница, – произнес он, поглаживая меня по щеке. Потом крикнул что-то по-арабски, и в кузов забрался его сообщник, с ножом в руке. – Мой друг разрежет веревки, вытащит кляп, – сказал гаденыш. – Будешь сопротивляться?
Я замотала головой.
– Умница.
Перекрикиваясь по-арабски, они разрезали веревки и вытащили кляп у меня изо рта. К рукам мгновенно прихлынула кровь, и я содрогнулась. Наказанием за это непроизвольное движение мне был резкий щелчок по уху.
– Я же сказал, сучка, не дергайся.
– Прости, прости, – прошептала я.
– Скажи, что хочешь этого, – шепотом потребовал он.
Я напряглась и тут же вскрикнула от удара.
– Скажи, что ты этого хочешь, – повторил он.
– Я этого хочу.
– Дернешься – порежу.
Мои развязанные руки он закинул мне за голову, а сам, с помощью сообщника, разрезал веревки на лодыжках, затем приподнял меня за ягодицы, расстегнул молнию на моих брюках и стянул их вместе с трусиками. Свободной правой ладонью я незаметно шарила возле себя, пытаясь найти что-нибудь, что можно использовать в качестве оружия. Я знала, что у меня в запасе считаные секунды, но под руку ничего не попадалось. Пока мои пальцы не наткнулись на канистру. Только мне удалось схватиться за крышку, я почувствовала, как мои ноги широко раздвинули. Я подняла глаза и увидела над собой гаденыша со спущенными штанами. Он уже был возбужден.
– Будешь сопротивляться? – спросил он, взбираясь на меня.
Я покачала головой, заметив краем глаза, что его подельник стоит на земле, складывая нож и щелкая зажигалкой «Зиппо». Было видно, что он боится, но ждет своей очереди. Не отнимая правой руки от крышки канистры, левой я коснулась плеча своего обидчика, нежно погладила его. Он расплылся в улыбке:
– Хочешь меня, да?
Я кивнула. Он снова широко улыбнулся, безуспешно тыкаясь в меня головкой пениса, потому что я была абсолютно сухая внутри.
– Ноги шире, – приказал гаденыш.
Сплюнув в ладонь, он слюной смочил губы моего влагалища и вонзился в меня. Я ощутила дикую боль, будто меня разорвали. Закрыв глаза, он бесновался во мне. Левой рукой я стиснула его плечо, подстраиваясь под его толчки, чтобы он думал, будто мне это нравится, а пальцами правой тем временем неистово откручивала крышку канистры. Его стоны звучали все громче, пенис затвердел еще больше, готовясь извергнуть сперму. Крышка наконец чуть отвинтилась, из канистры потекла тонкая струйка бензина. Вот тогда-то свободной рукой я погладила его по лицу. Он поднял веки, и я ногтями впилась в его глаза, выцарапывая их. Хлынула кровь, он заорал как резаный. Я схватила канистру и облила его бензином. Он спрыгнул с кузова, упал на землю, прижимая ладони к лицу. Из его глазниц фонтаном била кровь. В мгновение ока я спрыгнула с грузовика, выхватила зажигалку из руки его оторопевшего сообщника, зажгла ее и швырнула в своего насильника. Все это заняло, наверно, три секунды. Раздалось громкое шипение. Огонь зажигалки воспламенил бензин. Гаденыш потонул в языках пламени.
Его душераздирающим воплям вторил крик его сообщника, на которого я тоже теперь накинулась. Метя пальцами ему в глаза, я царапала ему щеки. Изловчившись, он кулаком ударил меня в лицо, и я упала на колени. Он со всей силы ногой нанес мне удар по голове.
И мир снова померк.
Глава 20
К жизни меня вернула жара. Жара, грозившая довершить то, что не успели насильники, – убить меня. Когда я очнулась, сознание было затуманено, все мое существо раздирала адская боль. Голова была разбита, скула сломана, губы рассечены. В одном ухе звенело, пульсация в висках причиняла невыносимые страдания.
