– Запретил тушить? – удивился Тимур. – И никто из воинов не спасся из горящего дома?
– Именно так, повелитель.
Эмир был удивлен, но не подал вида. Лицо его оставалось бесстрастным.
– Уведите его, мне он не нужен. Других нашли?
– Да, мудрейший эфенди. Еще два десятка.
– Я хочу поговорить с каждым.
– Слушаюсь и повинуюсь, эфенди.
Эмир допросил всех. Жители знали мало – в основном все прятались в своих домах и ничего не видели. Лишь мелкий торговец обмолвился, что видел, как уже на второй день после прибытия хана обоз выходил из города в сопровождении сотни воинов во главе с ханом.
– Это был сам хан?
– Я хана Тохтамыша знаю в лицо, – горделиво вскинул подбородок торговец.
– Верю. Продолжай.
– А уже после полудня обоз вернулся в город.
– Хан и воины вернулись тоже?
– Да, о повелитель. Я уже хотел сворачивать торговлю – покупателей не было, как обоз и воины вернулись.
Эмир походил по комнате, погладил бороду.
– Мне сказали, что в городе был пожар. Это так?
– Так, великий эмир. Я сам видел огонь и дым.
– Припомни – пожар случился после того, как вернулся обоз?
– Именно так. Обоз вернулся назад, повозки загнали на постоялый двор. А ближе к вечеру случился пожар. Следующим утром хан Тохтамыш с войском ушел из города, и все благодарили Аллаха за его уход.
– Почему же? – Тимур спросил просто так, из любопытства, и получил неожиданный ответ.
– Ты знаешь, о повелитель, что все новости узнаются на базаре? Люди, которые были у горящего дома, сказали, что хан не велел тушить дом, потому как воинов из этого дома поразила страшная болезнь – моровая язва. Люди испугались, что среди воинов могут быть еще больные и заболеет весь город. Потому и радовались, хотя не скрою – воины покупали на базаре еду и кое-что по мелочи. Купцы радовались.
– Ты все сказал, ничтожный?
Торговец упал на колени.
– Все, о повелитель. Пощади! Не убивай, и моя семья и дети будут молиться за тебя!
– Да будет так. Выгоните его взашей, пусть живет.
Гулямы вытолкали обрадованного торговца из дома, пнув на прощание.
– Живи и благодари милосердного эмира за его щедрость!
Сам же эмир, несмотря на опустившуюся на город ночь, ходил по комнате. Его мучила одна назойливая мысль: «Что бы это значило? Обоз с охраной и ханом ушел, а потом вернулся».
Эмир хлопнул себя по лбу. «Вот же она, разгадка! Хан вывез нечто ценное и спрятал. Наверняка казну». Эмир аж вспотел от осенившей его догадки. «Обозников убили его воины, а воинов убили и сожгли по приказу хана. Концы обрублены, свидетелей нет. Потому и пожар был, и хан запретил его тушить. Ну, хитер, лис! Остроумный ход!»
Но и Тимур прожил на этом свете достаточно долго, чтобы не разгадать эту головоломку. «Итак, свидетелей не осталось. Искать самому – только время тратить. Надо догнать и схватить хана. Тогда он скажет все, в том числе и то, где спрятал ордынскую казну».
Тимур потер руки. Теперь хан нужен ему не только для мести и устранения сильного противника, но еще и для того, чтобы выведать, где спрятана казна. Завтра же надо идти на Булгар, обложить его со всех сторон, чтобы ни одна мышь из города не выскочила.
С тем Тимур и уснул.
Проснувшись поутру, эмир вспомнил поговорку отца: «Лучше оказаться в нужном месте с десятком воинов, чем не оказаться там с туменом».
Гнали быстро, проходя мимо маленьких городков и аулов, население которых в ужасе ожидало разгрома, приготовившись к самому худшему.
Инженерный обоз с осадными орудиями значительно отстал, но эмир не беспокоился. Отряд имел охрану и подойдет к Булгару немного позже. Все равно сразу штурмовать город не получится, надо его взять в кольцо и провести разведку – какие ворота слабее или расположены в более удобном для штурма месте.
К исходу третьего дня конница Тимура уже вышла к Булгару. Войско тут же разделилось и окружило город, не подходя на дальность полета стрелы во избежание потерь. Удалось захватить несколько человек, выехавших из города и не успевших вернуться. Их с пристрастием допросили, стараясь выведать, какие участки городских стен наиболее слабы, какова численность гарнизона и наличие запасов продовольствия и воды.
