Галлюцинация?..
До Феллайни оставалось еще часов семь полета, и капитан Линс Макнери пребывал в своей каюте в состоянии блаженного ничегонеделания. Хотя слово «ничегонеделание» нельзя назвать точным, потому что если ты даже ничего не делаешь, то все-таки чем-то занимаешься, а именно: ничего не делаешь. Ничегонеделание капитана «Пузатика» было гораздо более содержательным. Во-первых, он традиционно попивал коньяк «Арарат». Во-вторых, размышлял о том, как все хорошо сложилось: и сопло отремонтировали на Боагенго, и никаких чудес на дальнолете больше не происходит. Во всяком случае, пока. И в-третьих, даже находясь в размышлениях, Макнери смотрел запись концерта своей любимой певицы Олги Салдо.
Так что ничегонеделания как такового не было. А вот блаженное состояние – было, и в полном объеме.
В правой руке капитан держал стакан, а на указательном пальце его левой руки висела разноцветная плетеная «фенечка» с замысловатым узором. После каждого глотка Макнери покачивал ее под пение Олги, и мир казался ему еще прекрасней.
Это украшение подарили ему давние знакомые – имагинанты Данго Гай и Ана Доа. Они, насколько понял капитан еще при первой встрече, постоянно мотались по всему Межзвездному Союзу, посещая тусовки их единомышленников на разных планетах. Капитан даже запомнил, что такие тусовки имагинанты именуют «конвентами». А вот насчет того, почему имагинанты называют себя именно так, Макнери ничего сказать не мог. Нет, Данго и Ана, наверное, что-то ему когда-то объясняли, но то ли слишком сложным оказалось объяснение, то ли виноват был алкогольный дурман в голове… в общем, не знал капитан значения этого мудреного слова. Что, впрочем, не мешало ему жить и исправно выполнять свои должностные обязанности.
А еще смутно помнилось ему, как в одной из застольных бесед в перерыве между рейсами (кажется, собрались у кого-то из членов экипажа на дне рождения) весьма эрудированный начальник отсека генераторов силового поля Март Праше рассуждал о каком-то «имаго», и было это слово связано с членистоногими. Но как Макнери ни пытался, он не мог представить перманентно философствующего одухотворенного Гая и столь же перманентно восторженную и вместе с тем пытливую Доа в компании членистоногих. Даже если эти членистоногие обладали высоким коэффициентом интеллекта.
В этот раз пути капитана Макнери и пары имагинантов пересеклись на Гурьке – там дальнолет «Нэн Короткая Рубашка» сделал первую остановку после старта с Боагенго. И по сложившейся уже традиции, встретились они не в концертном зале и не в музее, и даже не в салоне старинных вещей, а в таверне космопорта «Яно-Томпо». Макнери не взял с собой никого из команды – предполагалось, что он быстренько пропустит две-три рюмки и вернется на борт, потому что местная таверна «Башня пришельцев» ему давно не нравилась. Очень уж там было чисто, аккуратно, чопорно, манерно и бездушно, посетители не шумели, сидели чинно и цедили напитки, отставив мизинец… Собственно, докеры это заведение тоже не любили и ходили сюда только по крайней необходимости, когда все пересохло внутри и требуется немедленно поправиться или когда просто нет сил добраться до другого кабака. А собирались в «Башне пришельцев» большей частью всякие не обременные работой личности из ближайшего поселка, очень любящие поговорить. Именно пришельцы, а не портовые.
Да, не тот, совсем не тот дух царил в этом заведении, и протирать тут столовыми салфетками свои ботинки было бы как-то неловко. Так же, как плюнуть или высморкаться на пол, если возникнет необходимость. Или, скажем, запустить бокалом в стену, когда душа вовсю развернется. Ну а уж о том, чтобы плеснуть пиво в лицо нахалу, оставалось только мечтать. Не каждый мог выдержать такую обстановку. Капитан тоже не выдержал бы, но огромным усилием воли все-таки заставил себя посетить порождающую холод в сердце «Башню пришельцев». И все ради того, чтобы отведать замечательнейшего ликера «Веничек» – нигде больше не было такого ликера! Поговаривали, что хозяин, Ероф Петуш, добавляет туда слезы игольчатых комсолок, которых щекочут с помощью специальных приспособлений. Именно это, мол, и делает ликер настоящим шедевром. Но вряд ли только игольчатые комсолки играли тут главную роль – тогда этот рецепт запросто переняли бы и другие. Был тут и еще какой-то секрет…
Безусловно, выше всех спиртных напитков капитан Макнери ставил коньяк «Арарат», но отнюдь не считал его единственным источником наслаждения. Собственно, выпить в «Башне пришельцев» немного и наспех он собирался не только потому, что ему не нравилось это заведение. В конце концов, если обстановка не по душе, то можно влить в себя чудесный ликер и с закрытыми глазами. Главная причина заключалась в том, что, несмотря на сладкий вкус, «Веничек» обладал внушительной убойной силой, и вероятность не дойти до корабля, стоящего на летном поле в километре от таверны, достигала чуть ли не единицы. А позорить себя доставкой на «Пузатик» в лежачем положении Линс Макнери, разумеется, не хотел.
И вот тут-то, в этой обители жеманности, и сидели у самого входа Данго Гай и Ана Доа. Правда, пили они не ликер, а безнадежно портили желудки каким-то сухим вином и от предложения капитана Макнери перейти на «Веничек» отказались. Эта неожиданная встреча привела к тому, что две-три запланированные рюмки превратились у капитана в пять-шесть, а дальше он просто был не в состоянии считать. Но пока Линс сохранял способность соображать, он узнал, что дуэт имагинантов только что вернулся с Тиндалии и коротает здесь время в ожидании посадки на дальнолет до Офесодии. Высокий бородатый Данго и миниатюрная курносенькая Ана попеременно живописали капитану красоты тиндалийского полуострова Ватрида и уникальную ауру, пропитывающую тамошнюю Долину могил древних ксифских правителей.
Увы, довольно быстро повторилась та же ситуация, которая возникла при предыдущей встрече Линса Макнери с имагинантами в таверне «Три пексаря» космопорта «Зааха» на Боагенго. В полной мере ощутив ударное воздействие ликера, матерый космический волк стал испытывать трудности с
