смогу. Есть и еще кое-какие соображения… Нет, Тан, ничего у нас с ней не получится.
Тангейзер молчал, скользя взглядом по прохожим. А Дарий продолжал с наигранной усмешкой:
– А если разобраться, зачем мне жена? Когда засвербит, можно пойти в лупанарий – и нет проблемы. Жена – это привязанность, потом дети пойдут… Не готов я к такой жизни… – Похоже, Дарий Силва пытался убедить сам себя. – А вдруг получится, как с моими родителями? И останутся мои детки сиротами…
– Ну, это все же редкий случай, – заметил Тангейзер. – Если все так будут думать, то…
– Согласен, редкий, – кивнул Дарий. И со вздохом добавил: – В общем, у меня пока сплошной разброд и шатания. Не определился еще.
– А если Энни даст тебе знать, что не прочь выйти за тебя замуж? – спросил Тангейзер.
Дарий с сосредоточенным видом покусал губы, потер подбородок, потеребил мочку уха, почесал в затылке и расстегнул ворот комбинезона.
– Не знаю, Тан, – наконец ответил он. – Только говоришь ты о каких-то нереальных вещах. С чего бы ей захотелось за меня замуж? Я, конечно, парень хороший, но далеко не супер.
– Так и я не супер! – вскинулся Тангейзер. – Но для Ули это не главное. Вместе с тобой сюда бы перебрались, поселились по соседству, жены в универе, мы службу несем, в выходные по пивку да по театру – вот тебе и перспектива!
– А Бенедикт?
– И он с нами! Если похлопотать – все получится. А я бы еще и маму с Уиром сюда перетянул…
– Все по полочкам разложил, стратег, – усмехнулся Дарий. – Ладно, там видно будет. Ты сейчас очень правильные слова сказал. Насчет пива. Почему бы прямо сейчас не реализовать эту перспективу?
– А говоришь: не супер! – весело прищурился Тангейзер. – Еще какой супер! Такие отменные идеи выдаешь!
– Но этим и ограничимся, – предупредил Дарий. – Не знаю, как у тебя, а у меня еще тот ром до конца не выветрился.
– У меня до сих пор моча им попахивает, – признался Тангейзер. – Ух и специфическое же пойло! Так что только пиво и ничего, кроме пива!
– Ничего, – подтвердил Дарий. – И я вижу, куда идти. Вон, на той стороне вывеска. Слева, желтая с белым.
– Ага, – кивнул Тангейзер, пошарив взглядом по разноцветью огней, узоров, картинок и слов. – «Пивная номер восемь». Четкое название, без гламура. Бебе понравилось бы.
– Да-а… – протянул Силва. – Не можем Бебю позабыть…
– И с именем его идем мы пиво пить! – подхватил Тангейзер, лишний раз продемонстрировав, что длительное общение с Бенедиктом Спинозой не пропало для него даром.
– Без Беби в этом мире скучно было б жить! – не ударил в грязь лицом и Силва.
Танкисты переглянулись, рассмеялись и, встав со скамьи, направились к подземному переходу. А вокруг продолжала красоваться и любоваться сама собой вечерняя Квамоса.
Пивная номер восемь встретила двух гостей столицы приятным теплом и сдержанным гулом голосов. Уже с порога опытному в таких делах экипажу супертанка серии «Мамонт» стало понятно, что входят они не в кабак, а именно в пивную. Ведь какая картина обычно бывает в кабаках? Сидят за столиками обособленные компании и судачат о сугубо своих делах. О делах, которые небезразличны именно им. И вторгаться в их пространство кому-то постороннему со своими ста граммами просто неприлично – не та обстановка. В пивной же каждый может подсесть к каждому и поведать о своих проблемах и выслушать исповедь собеседника. В пивных не отгораживаются друг от друга, а стараются прилепиться друг к другу – поэтому, наверное, и продолжала тянуться цепь этих заведений из глубин Темных веков, не утрачивая своей актуальности. Пришел, пообщался, сбросил груз своих проблем, с пониманием отнесся к чужим проблемам – и пошел себе домой. Или в другую пивную.
В конце концов, в массе своей, народ ходит в питейные заведения вовсем не за тем, чтобы там набраться – это можно сделать и дома. Ходят для общения, душу отвести, высказать свой взгляд на мир и выслушать, что думает о мире собеседник. И желательно делать это не в обществе давно знакомых тебе людей – ну что они могут сказать нового? Ты же знаешь все их доводы, они, эти люди, для тебя – привычны и скучны. А вот в пивной подходит к тебе некто, бережно держа бокал с недопитым пивом, – и ты предвкушаешь какие-то неслыханные откровения, и тебе тоже есть что сказать, чем удивить новичка – ведь он же не из твоей компании, которая давно уже не хочет тебя слушать, потому что плетешь ты всегда одно и то же и всем надоел до чертиков.
В общем, Дарий и Тангейзер вошли в пивную и сразу почувствовали себя здесь своими. И им стало еще лучше, чем было.
– По-моему, тут очень даже ничего, – дал оценку заведению Тангейзер. – На уровне. Не хуже, чем в «Месте встреч». И как-то оживленней.
– Что ты хочешь – столица! – веско сказал Дарий. – Сюда же не какие-то там простаки-островитяне наведываются и не дикие горцы – но исключительно интеллектуалы! Тут только посидеть, послушать – и ума будет в два раза больше. Так что грех не воспользоваться такой возможностью.
Тангейзер искоса взглянул на него, не понимая, шутит ли командир или говорит всерьез, но на всякий случай кивнул с чрезвычайно глубокомысленным видом.
