Тангейзер спал бы еще и спал, но сигнал комма прервал это столь милое его сердцу занятие. Поскольку выпитое накануне до сих пор в нем поигрывало, Тангейзер не сразу сообразил, что комм звонит из кармана комбинезона, лежащего на стуле возле кровати.
– Танчик, миленький, это я, твоя мама, почему ты такой худой? – с ходу разрядилась в него Маркасса Диони. – Что у тебя с глазками, Танчик? У тебя красные глазки! Ты плохо спишь?
– Мамочка, ты откуда? Ты где? Ты на Лабее? – все-таки сумел сформулировать свои мысли Тангейзер.
– Мы с Уиром в порту, в «Прибрежном»! – незамедлительно отозвалась Маркасса. – Танчик, я так рада, что ты здесь! Мы летели-летели, и вот так вот удачно получилось… Мне Уир говорит: не звони, мол, Лори, неудобно, у него же теперь там жена, тебе же, мол, будет неловко… А я ему: это мне будет неловко? Это пусть ему будет неловко! А почему мы должны тратиться на гостиницу, когда есть возможность остановиться у него? Открываю адреса – и что я вижу? А вижу я, что сынок мой в зоне доступа! Сынок мой здесь, на Лабее! Как? Почему? Ты же говорил, что полетишь на Землю. Что-то случилось? Ты заболел, Танчик?! Только не обманывай маму! Ты неважно выглядишь! Подхватил что-то в командировке? Что врачи говорят? Только честно, сынок!
– Врачи молчат, мама, – ответил Тангейзер, сев на кровати и потирая висок.
Маркасса аж задохнулась и побледнела, видимо, представив себе совсем уж страшную картину, и Тангейзер торопливо добавил:
– Потому что я к ним не обращался! А не обращался я к ним потому, что абсолютно здоров! Просто встретили вчера с Даром сослуживцев с Пятки… ну и посидели немного. А сюда мы вместе с Шерлоком прилетели, с Тумбергом. Отец попросил его помочь разобраться в каком-то деле, вот мы с Даром и напросились. А потом дальше полетим, на Землю. Мы все еще в командировке.
– С Улей хотел повидаться, – сразу сообразила Маркасса. Ответ сына ее явно успокоил. – Смотри, Танчик, как бы она тебя… У нее всякие научные интересы, разные профессора вокруг толкутся…
– Как потолкутся, так и растолкутся, – пробормотал Тангейзер и поспешил сменить тему: – А ты с Уиром как здесь очутилась? Вы же куда-то в другое место летели.
– Да, мы на Мукку летели, – кивнула Маркасса. – Тут целая история! Сели на межсистемник до Балфи, пошли поужинать. Заведение приличное, салфетки чистые, никто под столом не валяется. Народу немного, унивизор что-то лопочет… в общем, все очень культурно. Уир подсел к одному – такой интеллигентного вида мужчина, и знаешь, этак деликатно рюмку держит, буквально кончиками пальцев. И пьет мелкими глоточками, как птичка какая- нибудь. Сразу виден уровень! Разговорились, Уир тоже на спиртное не налегал – чуть-чуть, для аппетита. И выясняется, что этот мужчина – он дизайнер промышленных интерьеров с Лабеи – тоже летит в систему Рукку. И тоже на Мукку. И оказывается, от Балфи до Мукку рейсы отменили. Как Уир это проморгал – ума не приложу! Рейсы отменили, и добираться до Мукку нужно кружным путем, с тремя пересадками, чуть ли не через рукав Персея! Представляешь, сынок?
– Угу… – полусонно кивнул Тангейзер. – Дал маху Уирчик…
– Не то слово! – подхватила Маркасса. – Куда он глядел – непонятно, а я не проконтролировала. Да и когда мне контролировать, если я еще и Комитетом помощи занимаюсь, и прочими общественными делами? Кстати, канала возле Редкина Клина не будет, мы все-таки настояли на своем! И комбинат поставили на место – больше не выйдет у них лес губить!
– Так что с Муккой, ма? – напомнил Тангейзер.
– А что с Муккой? – удивилась Маркасса. – Ах да! Я Уира, конечно, отчитываю, дизайнер слушает, а потом сочувственно так говорит: ничего, мол, не попишешь. Если, мол, очень надо, придется делать крюк. Я, говорит, лечу за счет принимающей стороны, а вот если бы за свои, то еще подумал бы. Тут я и говорю, что дело не в деньгах, а в потраченном времени. Могли, мол, по-другому спланировать маршрут, через Фроро, там тоже пандигии обитают. И рассказала, чем мы с Уиром занимаемся, и про общесоюзный конгресс пандигиев рассказала – есть у нас такая задумка. А он, дизайнер этот, и говорит: если, мол, выбирать оптимальный маршрут, то вам, говорит, лучше всего с Балфи лететь прямиком на Лабею. Там, говорит, в столице, в Квамосе, есть целый квартал пандигиев! Вот так-то, а мы с Уиром и не знали! Добрались до Балфи – и сразу сюда. А ты, оказывается, здесь, Танчик! Ну надо же, как все отлично получилось! Ты точно не заболел?
– Я здоров, ма, здоровее не бывает. – Тангейзер вяло улыбнулся и потер глаза кулаком. – Просто не выспался. Мы вчера поздно пришли. Мне отцу сказать, что вы прибудете или ты сама ему позвонишь?
– Сама, сама позвоню, сынок! А ты спи, отсыпайся! Мы с Уиром сначала в тот квартал отправимся, пообщаемся, а уж потом – к Лори. А с женой его мне делить нечего, она же его у меня не отбивала… и вообще…
Когда мамино лицо исчезло с экранчика комма. Тангейзер еще некоторое время сидел, с нежностью глядя на потемневший квадратик. А потом повалился на бок, уткнулся лицом в подушку и погрузился в сон.
