На месте Этельреда я бы немедленно, прямо в этом зале положил конец вызывающему поведению Этельфлэд. У него в зале имелись вооруженные люди, в то время как никто из нас не носил оружия, и хватило бы одного приказа, чтобы оставить меня лежать мертвым на посыпанном тростником полу. Но ему не хватало храбрости. Он знал, что у дома меня ждут люди и, может, боялся их мести. Он задрожал, когда я приблизился к его креслу, потом поднял на меня тревожные и угрюмые глаза.
— Этельфлэд остается твоей женой, — тихо сказал я ему, — но если она умрет загадочной смертью, или если заболеет, или если до меня дойдут слухи о том, что на нее навели чары, я найду тебя, кузен, и высосу твои глаза из глазниц, а потом выплюну их тебе в глотку так, что ты подавишься до смерти. — Я улыбнулся. — Пошли своих людей в Лунден и храни свою страну.
Он не послал людей в Лунден, как и большинство мерсийских лордов. Их испугала моя затея, и они искали заступничества у Этельреда. В Мерсии он был тем, кто раздает золото, в то время как Этельфлэд была почти такой же бедной, как я.
Итак, почти все мерсийские воины отправились в Глевекестр, и Этельред держал их там в ожидании атаки Хэстена, которая так и не последовала.
Хэстен же разорял Мерсию.
В последующие несколько дней, ожидая в Лундене и выслушивая рассказы беженцев, я понял, каким образом датчане передвигаются с быстротой молнии. Они хватали все ценное, будь то железный вертел, упряжь или ребенок, и всю эту добычу посылали в Бемфлеот, где находилась твердыня Хэстена на берегу Темеза. Там он копил сокровища, которые мог продать во Франкии. Его успехи привлекли на его сторону новых датчан, людей, явившихся из-за моря. Они видели предстоящее падение Мерсии и хотели получить свою долю земель, которые будут поделены, когда завершится завоевание. Хэстен взял несколько городов, превращенных в бурги, и серебро тамошних церквей, женских и мужских монастырей потекло в Бемфлеот.
Альфред послал людей в Глевекестр, но лишь немногих, потому что теперь то и дело приходили слухи об огромном флоте, плывущем из Нортумбрии на юг.
Везде царил хаос. И я был беспомощен, потому что спустя четыре дня у меня было только восемьдесят три человека: моя небольшая команда и несколько мерсийцев, которые явились в ответ на призыв Этельфлэд. Одним из мерсийцев был Беорнот, хотя большинство людей, принявших мою сторону у Лекелейда, остались с Этельредом.
— Пришло бы больше людей, господин, — сказал мне Беорнот, — но они боятся вызвать неудовольствие олдермена.
— И что бы он с ними сделал?
— Отобрал бы их дома, господин. Как им жить без его щедрости?
— Однако ты пришел.
— Ты подарил мне жизнь, господин, — ответил он.
Мой старый дом был теперь занят новым командиром гарнизона — мрачным восточным саксом по имени Веостан, который сражался при Феарнхэмме. Когда я добрался до Лундена и неожиданно появился там ночью, епископ Эркенвальд приказал Веостану меня арестовать, но тот упрямо игнорировал приказ. Вместо этого он пришел повидаться со мной в мерсийском королевском дворце, которым служил особняк старого римского правителя.
— Ты здесь, чтобы сражаться с датчанами, господин? — спросил он.
— Так и есть, — ответила за меня Этельфлэд.
— Тогда я не уверен, что у меня достаточно людей, чтобы тебя арестовать, — сказал Веостан.
— А сколько их у тебя?
— Триста, — с улыбкой сообщил он.
— Абсолютно недостаточно, — заверил я.
Я рассказал ему о своих планах; у Веостана был скептический вид.
— Я помогу тебе, если смогу, — пообещал он, но в голосе его слышалось сомнение.
Он потерял почти все зубы, поэтому говорил очень невнятно. Веостану было слегка за тридцать, он был невысоким, но широким в плечах, лысым, как яйцо, с красноватым лицом. Он искусно обращался с оружием, держался сурово, что делало его впечатляющим вождем. Но, в придачу, он был осторожным.
Я бы доверил ему защищать стену хоть целую вечность, но он не был человеком, способным возглавить храбрую атаку.
— Ты можешь помочь мне прямо сейчас, — сказал я ему тогда, в день моего прибытия, и попросил одолжить мне корабль.
Веостан нахмурился, раздумывая над просьбой, потом решил, что немногим рискует, выполняя ее.
— Приведи корабль назад, господин, — сказал он.
Епископ Эркенвальд пытался помешать мне повести судно вниз по реке. Он встретил меня на пристани рядом с моим старым домом. Веостан тактично нашел дела где-то в другом месте, и хотя Эркенвальд привел свою личную стражу, этим трем людям не под силу было тягаться с моей командой.
