лагерь видел вас после того, что вы натворили.
– О боги! Не может быть!
София в задубевшем плаще попыталась изобразить реверанс.
– И нужно надеть вот это, – добавил старший таким тоном, словно успокаивал испуганную лошадь.
Он показал наручники, но проявил похвальное благоразумие, не рискнув подойти ближе. София совсем уже было решила отправить их со всем этим дерьмом назад к Чи Хён, чтобы девчонка не думала, что способна заставить ее пройти по лагерю в кандалах, но увидев, как встревожились охранники, смилостивилась. Вздорная соплячка может наказать этих недотеп за неисполнение приказа, а София уже и так доставила немало неприятностей безвинным солдатам, когда уговорила охранников отдать пленных кавалеристов в свое распоряжение.
– А серебряных у вас не было? – спросила она, вытянув руки перед собой.
– Боюсь, что нет, – отозвался старший и добавил, едва заметно наклонив голову: – Ваше величество.
София кивнула и позволила ему защелкнуть наручники, мысленно возвращаясь к плану Сингх. Сколько в нынешнем Кобальтовом отряде ветеранов вроде этих двоих, кто четверть века назад служил под другим синим знаменем? Много ли знающих, по крайней мере, кто она такая и за что сражалась?
Возможно, некоторые наемники обрадовались бы маленькому бескровному перевороту… но большинству нет до нее никакого дела. С годами София твердо усвоила, что лучше не рассчитывать на поддержку посторонних.
– Будьте любезны следовать за мной, миледи, – произнес младший охранник и повел ее вперед, освещая дорогу факелом.
София была тронута рыцарским благородством изуродованных шрамами старых солдат, что проявили уважение к Поверженной Королеве даже в ее нынешнем незавидном положении.
– Почту за честь, господа, – ответила она и послала воздушный поцелуй ближайшей кучке азгаротийцев, следуя за кобальтовыми солдатами в надежде сказать пару теплых слов командующей ими самозванке.
Все теперь зависело от встречи с капитанами – если Чи Хён когда-нибудь сместят, то именно этим вечером. Она позволила себе пофантазировать о том, как обманом выведет всех их из палатки и прикажет расстрелять; однако, даже если бы эта уловка сработала, осталась бы нерешенной одна маленькая проблема: все эти потенциальные предатели были чертовски ей полезны. Нет, единственный способ обезопасить свое будущее и подтвердить статус бесспорного и бессменного командира – это встретить интриганов с открытым забралом, говорить ровным, спокойным голосом, смотреть твердо и без колебаний надрать им задницу, если потребуется.
Помедлив возле входа в штабную палатку, где все давно уже собрались, Чи Хён посадила на локоть дремлющего демона, затем быстро оглянулась на двоих новых капитанов и глотнула бодрящего зимнего воздуха. Она должна справиться.
– Ладно, мальчики, – шепнула она стоявшим за спиной вновь назначенным офицерам. – Если что-нибудь пойдет не так, вы знаете, что делать.
Гын Джу откинул с лица маску и хитро улыбнулся, барабаня пальцами по навершию меча с четырехтигриным клинком. Мрачный нахмурился и посмотрел на верхний солнценож на своей перевязи так, будто это кусачее насекомое, которое, возможно, еще улетит само, не дожидаясь, когда смахнут. Чи Хён захотелось подойти и расцеловать обоих, чтобы забыть о других проблемах. Ей еще предстоит подумать, как выпутаться из этой нелепой романтической неразберихи, которую она сама же и устроила, но сначала нужно разобраться с неотложными делами. Убедившись, что Мохнокрылка удобно устроилась на здоровой, но бесполезной сейчас левой руке, Чи Хён откинула полог и вошла в палатку с таким видом, словно ее не волновало ничто на всей Звезде.
– Какая радость, что вы наконец-то присоединились к нам – и привели ваших гостей!
Хортрэп приглашающе указал на стол, за которым сидел вместе с Сингх и Феннеком, попивая рубиновый сосновый ликер и закусывая колбасками, сыром и пудингом. Чхве встала за пустующим стулом, но Чи Хён, вместо того чтобы занять его, обошла вокруг примитивной карты долины с расставленными на ней фигурками солдат. Не глядя ни на кого из троих Негодяев, она отпихнула тарелки с угощением, заслонявшие часть карты, и принялась переставлять красные статуэтки в соответствии с утренними маневрами Таоанского полка. Это были те самые фигурки, которыми она со своим вторым отцом много раз пользовалась на военных играх в Хвабуне.
Проследив за перемещением имперцев к лагерю кобальтовых, бледнокожий ведьмак заметил:
– О, это мне не очень нравится: нас окружают, верно?
– Любопытно, – подалась вперед Сингх, отправив в рот завернутую в тонкий лист бетеля горстку орехов с тубаком. Очевидно, разговор с набитым ртом не нарушал представлений кавалерессы о хороших манерах. – Похоже, они просто намерены запереть нас здесь, но не собираются атаковать немедленно. Хотя зачем им ждать подкреплений, имея такое численное превосходство, притом что наши солдаты обессилены после сражения?
– Не сомневаюсь, они понимают, как эта стратегия помогла Пятнадцатому полку, – напомнил Хортрэп. – Я уже говорил утром: идея насчет вчерашнего ритуала целиком принадлежит Цепи, а не империи. Таоанский полковник может решить, что это наша работа. В таком случае было бы благоразумно…
– Я убедилась, что таоанцы правильно понимают вчерашнее происшествие, – перебила его Чи Хён. – Я рассказала полковнику Ждун все, что знаю сама, и предложила объединиться с Кобальтовым отрядом, чтобы вместе наступать на Диадему. Она обещала подумать, но в то же время заявила, что нам не удастся уйти не прощаясь.
Все потрясенно молчали, затем Хортрэп оглушительно захохотал. Феннек и Сингх обменялись озабоченными взглядами, и кавалересса произнесла:
