Глава 4. Выбор цели
Итак, первый шеф Карлоса Будия был, как бы сейчас сказали, «своим парнем в тусовке». Богема, идеалист и любимец женщин, он заработал своими любовными похождениями статус алжирского плейбоя и зловещее прозвище от газетчиков «Синяя Борода». Если герой сказки убивал женщин за излишнее любопытство, то Будия отправлял женщин на гибель за идеалы мировой революции. Женщины-революционерки действительно вовсю пополняли ряды сопротивления.
Например, блондинка Эвелин Барг. Летом 1971 года она отправилась в Иерусалим вместе с двумя красивыми марокканками. В миссию юных особ входило посещение нескольких отелей, где останавливались большие политики и произраильские бизнесмены. Предметы женского обольщения — белье, губная помада, коробки туши — превратились в смертоносные устройства, начиненные взрывчаткой и детонаторами. Нижнее белье для пущего эффекта было пропитано горючей смесью, готовой воспламениться в любой момент. Так, как эта троица, наверное, должна была выглядеть смерть.
К счастью для влиятельных постояльцев гостиниц, девушки были схвачены израильской полицией и после вдумчивого допроса сознались, что ими двигали две великие вещи — мировая революция и любовь к своему мужчине.
Другой валькирией Будия была Тереза Лефевр, французский доктор, сменившая халат врача на униформу солдата НФОП. Новая ячейка общества пыталась взорвать замок Шенау в Австрии, который являлся еврейской перевалочной базой на пути в Израиль. Впрочем, неудачно. Но и не надо сразу думать, что все акции алжирского командира заканчивались ничем. Например, успешной оказалась акция, когда парочка — Тереза и Мохаммед — летом 1972 года взорвала очистительный завод в Триесте. Вовсе не шутки — этот завод перегонял топливо на всю Западную Европу. В результате акции 250 000 тонн нефти было уничтожено. По приблизительным оценкам, ущерб составил $2,5 миллиарда.
Будия планировал создать из всех вооруженных групп в Европе мощную подпольную армию. Он делегировал членов разных группировок в Ливан на обучение и за короткое время сформировал большую террористическую организацию, своего рода центральное управление для всех фракций. Будия использовал специального связного, путешествовавшего между Бейрутом и Парижем, тонкого ливанца с бегающими глазами — Мишеля Мухарбала. Он перебрался в Париж в 1960-х годах, и надо сказать, что освоился неплохо — к началу 1970-х у него была и жена, и любовница. По линии НФОП он занимался финансовыми транзакциями и подделкой паспортов. Во время налета израильского спецназа на штаб-квартиру «Черного сентября» в Бейруте в руки израильтян попало досье Мухарбала с фотографиями и документами.
Тогда, по воспоминаниям старого офицера «Моссад» Виктора Островского, и произошла вербовка Мухарбала:
«Все кипело, для нормального осторожного подхода к цели вербовки времени уже не было. Офицер Моссада Орен Рифф, знавший арабский язык, в июне 1973 года получил поручение провести прямую вербовку Мухарбала, т. е. просто подойти к нему и предложить сделку. (Это — многообещающий метод. Иногда таким путем получаешь агента, а если не получается, то несостоявшегося агента можно так напугать, чтобы он прекратил работать на другую сторону. Или можно заставить замолчать навсегда — как египетского физика Мешада.)
Мухарбал жил в шикарном лондонском отеле. За ним следили полтора дня, затем проверили гостиницу. Рифф должен был подойти к двери его номера, как только Мухарбал вернулся бы с прогулки. Его комнату уже тайно обыскали, она была пуста, оружие тоже отсутствовало. Когда Мухарбал поднимался на лифте, в кабине с ним случайно столкнулся какой-то человек, мгновенно и незаметно для него обыскав Мухарбала в поисках припрятанного оружия. Так как
